— Сорок один…

4

Маленькая ящерка взобралась на вершину бархана, замерла на самом гребне, вытянув хвост, прильнув всем телом к чуть теплому песку. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь медленно оседающую пыль. Было слишком холодно. Ящерица замерзала, цепенела. Сердце ее билось все медленней, лениво перегоняя по тонким сосудам холодную кровь.

На вершине этой дюны песок был чуть более теплый, чем в любом другом месте округи, ящерица чувствовала это и не торопилась никуда уползать. Немигающим взглядом смотрела она на север, туда, куда укатилась песчаная буря.

Вдруг груда песка под ней шевельнулась.

Ящерка скользнула в сторону, остановилась в нерешительности. Все-таки здесь было чуть теплей, всего на какую-то ничтожную долю градуса, но и такую малость не хотелось терять.

Бугор двинулся вновь. Выглаженный ветром, свалявшийся песок пошел трещинами, зашуршал, осыпаясь. Ящерица испуганно вильнула хвостом и побежала прочь от этого странного места.

Холмик развалился, выпустив на свободу человека.

Глеб сдернул с лица повязки, закашлялся, отплевываясь, протирая глаза. Извлек из-под песка копье. Встал на ноги, отряхнулся.

— Хватит вам лежать, — сказал он и похлопал ладонью порушенный песчаный холмик.

Песок вновь шевельнулся, и на свет появился Коготь. Маг фыркнул, сморщился, с удовольствием чихнул, почесал нос.

— Вот что значит настоящая непогода, — сказал он. — Сколько мы пролежали?

Глеб глянул в сторону солнца, сказал:

— Если не ошибаюсь, то немногим больше десяти часов.

— Ну, ничего себе! — присвистнул маг.

— Нам еще повезло. Мы могли потерять три дня. А самая продолжительная буря, о которой я слышал, так и вовсе длилась две недели.

— Полмесяца этой свистопляски? — поразился Коготь. — И как эти бедуины здесь выживают?

— Бурь они избегают. Инстинктивно чуют их приближение и уходят. Пустыня большая… Что-то Тролль не торопится. Не случилось ли чего? — Глеб сунул руки в песок, наткнулся на угол одеяла, вытащил его.

— Помоги, чего смотришь, — сердито сказал он Когтю.

Вдвоем друзья быстро разворошили песчаную груду, высвободив великана и его дубину.