- Потому что он нарушил приказ, сэр - так же твердо ответил Александр.

- Вы мне нравитесь, ребята, - продолжал старик. - Я этого не скрываю. Но по справедливости, вас следовало уже выгнать. Ведь не только смелость и отвага важны для рыцарей. Еще важнее для них соблюдать дисциплину, иначе армия превратится в балаган. Считайте, что я даю вам последний шанс исправиться. А теперь полезайте наверх.

И Генрих скинул вниз веревку. Первым начал подниматься Лоруил. Он с такой ловкостью залез наверх, что Саша смотрел на него с восхищением. "Прям как обезьяна, - подумал мальчик. - Вот бы и мне научиться так лазить." После Лоруила полез и сам Саша. Но повторить подъем товарища с той же ловкостью и грацией Саше было не суждено. Возможно, будь он налегке, он бы долез до верха. Но тяжелые, набравшие воду, доспехи, шлем и поножи из железа упорно тянули вниз. Саша вновь залез чуть выше середины и бессильно повис, из последних сил вцепившись в веревку. Лоруил понимающе посмотрел вниз и вытянул мальчика наверх.

- У вас десять минут, чтобы привести себя в порядок, а затем быстро в строй, - скомандовал Генрих. - Время пошло.

И парни побежали к своим баракам. Ровно через десять минут Саша уже проходил вдоль строя под злобным взглядом Оррекса, чтобы занять свое место. С его доспехов капала грязная вода, оставляя на площадке мокрый след.

- Обоссался недоразвитый?! - донесся до мальчика знакомый голос.

Это был именно тот голос, который предлагал ему вчера на коленях просить прощения у Парона. Александр повернул голову и посмотрел на насмехающегося. Это был довольно высокий, крепкий парень с рыжими волосами. Под левым глазом сиял огромный синяк. Губа тоже была разбита. Саша внимательнее оглядел строй. Сейчас каждый участник вчерашней потасовки сразу выделялись на фоне остальных. Следы драки отразились на лицах всех участников драки, кроме самого Саши. Он легко отделался этой ночью. Сильно болели ребра с левой стороны и плечо, в которое пришелся первый пинок со стороны обидчиков, но лицо осталось в неприкосновенности. Подойдя к своему месту, он увидел, как сильно досталось Розмару и особенно Грогу. Лицо сына гробовщика было сплошь в синяках. Тим тоже стоял в строю, а в ноздрях у него торчали две туго скрученные тряпки, которые мешали дышать. Но целитель предупредил, что если пару дней их не поносить, то нос до конца дней останется кривым. Парню приходилось мириться с их присутствием. После того, как Саша встал в строй, Оррекс продолжил обычную утреннюю тренировку.

Все шло своим чередом, словно ночью ничего и не происходило. Вот только во время упражнений Саша ловил на себе ненавистные взгляды Парона и его друзей. Но он не боялся. Теперь он знал, что если что-то случится, то его товарищи вступятся за него. Это придавало уверенности.