Догадываюсь, о чем сейчас думает Ральф. Машина для него бесценна. Не сомневаюсь, что истребитель прошел множество усовершенствований, он уникален в своем роде, иначе не выдержал бы столкновения с эмглом. Для наемника «Кондор» — гарант свободы, способ выжить, но других исправных машин сейчас нет. После нашего с Аароном побега, даргиане демонтировали с айробов хаашей модули системы управления реакторами, и как скоро их удастся восстановить — никому не известно.

Молча протягиваю ему тонкий футляр, где в пористом наполнителе упакованы чипы с неизученным софтом Ушедших и кибернетические компоненты, выдранные из древних дронов, — мой лут, так и не реализованный после вылазки в Геенну. Добавляю к ним еще десяток нейрочипов, взятых в недавнем бою. Мы оба понимаем, что экономическая система «Сервера» рухнула, но этот вид наличности по-прежнему в цене.

Ральф отсканировал содержимое, прикинул альтернативные варианты, оценил мой поступок и нехотя кивнул, протянув кодон доступа:

— Пользуйся. Выкуплю, если представится возможность.

* * *

Корабль Ушедших быстро затерялся среди скоплений астероидов. На мой взгляд, отыскать его, не зная точных координат, нереально.

Маневрирую, ложусь на курс сближения со станцией. Инстинкты пилота, полученные вместе с усилителем рефлексов, помогают быстро освоиться с новой машиной. Истребитель, действительно, уникален. Форсированные двигатели, увеличенные трюмы, мощные щиты и продуманная компоновка вооружений выгодно отличают приобретенный мной «Кондор» от типовой модели, — мысли проскальзывают «в фоне», я веду постоянное, напряженное сканирование.

В космосе движется плотное скопление ярких точек — это флот «Евразии». «Аргус» окружен искрящимся мерцанием, — на орбитах станции идет бой, передовые силы Второго Колониального вступили в схватку с даргианами, но пока несут потери: на максимальном увеличении видно, как работают системы противокосмической обороны, не позволяя атакующим высадить штурмовые группы.

В окрестностях заброшенной станции Ушедших все спокойно. Перебираю частоты связи, прослушиваю переговоры. Внимание вновьприбывших приковано к «Аргусу». Там сейчас вершится история игрового мира.

Я слишком устал, чтобы анализировать события, спрессованные в неполных сутках игрового времени. Нервы догорают. Станция быстро приближается. Ярким концентрическим маркером пульсирует обнаруженная точка респауна.

Вырвать Лиори и хаашей из замкнутого круга нечеловеческих страданий, — вот единственное стремление, владеющее мной. Взглянуть в ее глаза, увидеть, как тает боль, — больше мне сейчас ничего не нужно.