А мне было в самый раз, и даже мечи не понадобились, лишь нарастающая опьяняющая мощь, усиленная яростью зверя. И руки сами разрывают не только телесное, но и духовное, лишая шанса перерождения. Но нет сожаления, ведь эти изменённые сущности более не родятся безгрешными, и каждая из тех будет следовать лишь одному пути. Плоть не высвобождала из оков пленения саму суть, но скрепы рвались вместе с ней, и выплёскиваемые остатки силы тут же вливались в меня, уже схватившего следующую жертву, избранную для исполнения приговора, объявленного мною же, ведь я и судья, и палач.

Если только захочу, то обрету ещё большую силу, нежели нынче, стоит лишь принять дар. И не важно, что погибнут сотни и даже тысячи, все принесённые жертвы не будут из верных мне людей и союзников. Ведь я создам идеальное государство, не знающее бед, и никто не посмеет угрожать моему народу, даже боги будут опасаться вставать против меня. А я же, если только возжелаю, сам смогу стать богом, и для этого не придётся уничтожать легионы врагов и вбирать в себя силу павших от рук моих.

Хотя, если понадобится, то эту жертву я смогу принести ради высшей цели. И, обретя божественность, я обязательно искуплю все свои грехи. Но для этого нужно вернуться, вскрыть гору и высвободить пленников из нутра кристаллов, ибо им самостоятельно не выбраться, ведь для этого нужно расти ещё десяток тысячелетий, потому как внутри кристаллов заточены малые детёныши, утратившие своего родителя.

Когти с лёгкостью рассекли защищённую ороговевшими наростами плоть, из которой тут же брызнула гнилостная слизь. Кривая рука горбатого огра, сменившего прежнее уродливое обличие после работы местной хирургии и пламени на более отвратительное, рухнула вместе с цепным крюком на оказавшихся рядом мертвецов, подминая и ломая тем кости. А мой хвост в карусели броска рассекал наискось тела тех, кто подступил с тыла. Ни на мгновение я не задумывался ни о чём кроме того, как лучше завершить очередной виток кругового удара, чтобы уйти от готовых обрушить свои крючья выродков, окруживших меня на выходе из тоннеля.