Зеленый огонек пару раз мигнул, потемнел и увеличился, принимая форму маленькой девушки. Фея, вернувшаяся в свою естественную форму, сладко потянулась и, застрекотав крылышками, взлетела к вверх. Аккуратно раздвинув стебельки она выглянула из-за них, тряхнула своей кремовой, почти розовой шевелюрой, ночью казавшейся мне каштановой и заложив лихой вираж скрылась во тьме.

«А вот интересно, — подумалось мне, — я называю ее феей, но это вроде как собирательный образ. Вон, например Моргана в легендах о Короле Артуре — тоже была именно феей, а не волшебницей. А вот Люся. Она кто? Пикси, Спрайт, что-нибудь еще маленькое и крылатое?»

— Они бьют друг друга! — сообщила мелкая, минут через пять, выныривая из темноты и зарослей травы, тормозя крылышками прямо перед моим носом. — Не похоже, чтобы вас засекли мастер.

— Вот и хорошо — залазь обратно. Сейчас очухаюсь и будем делать отсюда ноги.

— Вы не будете спасать эльфов? — в тоненьком голоске Люсе мелькнуло удивление.

— Что ты предлагаешь? Кавалерийский наскок или ковровые бомбардировки? Или может быть у тебя танк где-нибудь в травке припрятан.

— Ковровые, что? — не поняла девчушка.

— Эти трое раскатают меня по поляне тонким слоем! И даже не поморщатся, — попробовал объяснить я.

— Но вы же так ловко расправлялись с этими людьми на… на этом… на дирежопле! — возмутилась Люся. — А они там над пленными издеваются! Их нужно наказать!

— У меня наказывалка коротковата, — хмыкнул я, ткнув девчушку пальцем в животик, — Не рой землю копытом Люська. Покараем мы супостатов, никуда они от нас не денутся.

— Нету у меня копыт! — буркнула девчушка, и надув губы превратилась в маленькую зеленую звездочку, а затем залетела под капюшон. — Не понимаю я вас Мастер. Вы так умело их били! Пяток слева, десяток справа… а теперь…

Тяжело вздохнув, я дождался исчезновения дебафа «Отбирая пина» и тут же набросил невидимость. Стараясь не обращать внимания на ворчливый писк феи, я направился в сторону леса.

Не знаю уж чем была вызвана перепалка в стане врага, но один из обвешанных оружием пиратов зло скалясь, вытирал юшку вытекающую из разбитого носа, а другой валялся с нулем очков жизней, рядом с самой кромкой леса. Над ним с презрением глядя на труп, стоял тот самый букинир, что забрал конверт Дариуша.

Сражаться ночью с моей невидимостью — самое милое дело! Все видно!

Стряхнув желтую в тепловом зрении кровь со своего оружия, высокомерный смачно плюнул на тело. Кажется, меч в его руках называлось эстоком и был приспособлен исключительно для колющих ударов, легко пробивающих тяжелую броню. Пират мазнул холодным взглядом по притихшим пленникам и в упор посмотрел на своего второго спутника.