Теперь, все вечера напролёт я делала эту страшную, изматывающую душу работу. Пролистывала видеоролики, ища нужные сюжеты, и составляла списки детей. Но так, как с первым ребёнком мне, к сожалению, везло не часто. Всё время не хватало данных для работы Системы. За это время, просматривая сюжеты программ на сайте, нашла для поиска ещё всего лишь две достаточно подробных анкеты из, наверное, сотни просмотренных. Обнаружила местоположение детей и отправила данные в редакцию по электронной почте. Система на мои поиски пока никак не отреагировала, видимо, письма ещё не обработаны. Представляю, какой поток жалоб и предложений поступает на передачу!

Очень тяжёлая работа. Читаешь отзывы и мольбы отчаявшихся родителей. Видишь их заплаканные, измученные, отчаявшиеся лица. Решаешься на помощь. Затаив дыхание вводишь данные, с надеждой анализируешь, ищешь, но не находишь.

Делаю себе отдельную подборку о детях, истории которых запали в сердце, но я не смогла их найти из-за недостатка информации. За неделю их накопилось тринадцать человек. Решив, что чего-то ждать бессмысленно, пишу подробное письмо, с запросом данных по этим детям. Надеюсь, ответят, и я смогу помочь всем.

* * *

Наступает вечер пятницы. После усердной беспрерывной работы всю неделю, Олег принял волевое решение — отдохнуть. Сложно назвать отдыхом поездку к сестре в пригород на посадку картошки, но, как он сказал, больше помогать ей некому. Плавали — знаем, уважаю такое решение. Выдала ему и Ване честно заработанный гонорар — оба светились как начищенные самовары!

Вечером проводили Олега и остались в квартире вдвоём. Некомфортно, конечно, мне было думать о ночёвке с воришкой-Ваней наедине, но тут без вариантов. Ваню одного без Олега уже бы в общежитие не запустили. Боялась я скорее неловкости, чем перспективы быть вновь обворованной. Дома у меня реально брать нечего. Думать, что пока я сплю, он украдёт новый унитаз, обрезки линолеума, или пару рулонов дешёвых обоев, — ну смешно, ей Богу!

Спать ложиться было ещё рано, и мы с Иваном устроили посиделки на новой кухне. Разговор никак не клеился. Молча пили чай, думая каждый о своём. Разглядывала в очередной раз характеристики мальчика; упоминание в них о наличии бабушки и деда никак не давали покоя. Задумалась на тему: «Какая судьба его ждёт после окончания нашего ремонта: улица или детдом?» Как я вообще ему скажу: «Ремонт окончен, уходи жить куда хочешь»? Какая идиотка! Чем я думала? Мы в ответе за тех, кого приручили. А что если…

— Вань?

— Чё? — мальчик отводит пустой взгляд от окна.