— Понимаю-понимаю. Ну, созвонимся, — старший лейтенант хлопает Льва по плечу и обращается к дежурному, — Девчонок отпусти, писать ничего не нужно, с Сидоровым я сам поговорю.

Поднимаемся с лавки и, затаив дыхание, в ожидании смотрим на прощающихся мужчин. Интересно, откуда Лев начальника отделения знает?

Наш спаситель, меж тем, выволакивает меня под руку на улицу. Что за день такой? Все меня за локти хватают, да побольнее норовят, вечно куда-то тащат!

— Отпусти, мне больно! — вырываюсь из его цепких пальцев.

— Ах, больно тебе? Ты вообще думаешь головой своей? Как тебя угораздило? Да ты просто сущее наказание и магнит для неприятностей! Не понимаю, как ты вообще до двадцати семи-то дожила?

— Не ори на меня! — обидные слова ранят. Да кто он такой, чтобы меня отчитывать? — И без тебя бы справились! Зачем ты вообще припёрся, герой? Никто в твоей помощи не нуждался!

— Дура! — отворачивается и идёт к машине. Видя, что мы стоим на месте гаркает на нас, чтобы пошевеливались.

Маша тянет меня за рукав, прося не обострять; всё же он реально нас спас. Понуро шагаю следом. Доезжаем до дома в гробовом молчании. Возле подъезда уже тянусь, чтобы открыть дверь, но Лев меня останавливает.

— Стой, я по делу приехал. Маша, нам с Женей кое-куда съездить нужно, иди домой.

Ничего не успеваю ни понять, ни возразить, а мы уже трогаемся с места.

— Да ты совсем охамел! С чего ты взял, что я с тобой куда-то поеду?! — я возмущена до предела.

— Может, хватит кудахтать уже? — зыркнул на меня так, что мне и правда захотелось замолкнуть, — у меня Предвидение было. С отцом твоим беда какая-то. Что именно — не знаю. Едем сейчас в деревню, всё на месте выясним.

Мне становится дурно.

— С моим папой? Что ты видел?!

— Я не могу это объяснить. Думаю, что-то с сердцем.

Трясущимися руками достаю из сумки телефон, набираю номер отца — трубку не берут. Звоню матери — та же история. Всю дорогу кляну себя, что из-за переделки, в которую влипла по дурости, потеряла много времени. И если с отцом что-то случится, я себе не прощу. Пока доезжаем до деревни, успеваю накрутить себя так, что самой впору глотать успокоительное.

Чтобы как-то отвлечься, спрашиваю Льва:

— А откуда ты этого Васильевича знаешь?

— Да у него тоже мотор слабый, а работа нервная, сама видишь, возят к нему кого ни попадя.

Снова начинаю закипать, но в душе Льву благодарна; паника прошла, уступив место здравому смыслу. Сижу, обдумывая план действий: куда бежать и что делать в первую очередь по приезду в деревню.