– Давай вечером на пустырь за бани сбегаем? – предложил первый. – Сегодня день женщин. Посмотрим. Вдруг твоя Иншли будет мыться?

– Не-а, – отказался второй, – я отцу обещал помочь сети доплести. Ему завтра их сдавать.

– Он так и не хочет обратно на корабль? Там же много платят, и еще моряки трофеи привозят, – поинтересовался у него друг.

– Не по душе, говорит, – ответил тот. – Сестра сказала, что папа сломался. Когда дядя утонул, вот тогда и сломался. Ты про Иншли больше никому не болтай. Она хорошая девчонка, не смотри, что из аристократов. Я вырасту, пойду на флот и стану капитаном. А потом на ней женюсь.

– Мечтай! – хихикнул его друг. – Ее в эльф-ведьмы отдадут.

– Я тебе сейчас в глаз дам, – пообещал первый. – Иншли не пойдет в эльф-ведьмы.

– Куда она денется? – не испугался угрозы второй. – Как миленькая пойдет. За это ее отцу повышение дадут, а Иншли для отца все сделает.

– Не буду с тобой дружить, – обиженно надулся влюбленный малыш.

Магнификус не стал дожидаться окончания спора двух мальчишек и нырнул обратно в трубу.

Пропетляв по сливу с полчаса, он нашел еще один выход. На этот раз это была больница. У примитивного операционного стола, на котором недвижимо лежало окровавленное тело, нервно прохаживался высокий худощавый мужчина в зеленом халате. На него из проема двери строго взирал другой, в форме лейтенанта городской стражи.

– Вы уверены, господин Чест, что ничего нельзя было поделать? – спросил военный.

– Совершенно уверен, – кивнул тот, кого назвали Честом. – У покойного исполосован весь желудок. Кроме того, поздно доставили. Он потерял слишком много крови.

– Этот больной офицер – высокого ранга. Вы должны были его спасти, – заявил стражник.

– Для начала он был должен не пить столько и не драться в кабаке на ножах, – невозмутимо ответил врач.

– Дерзите, господин Чест? – удивился военный.

– Диагноз ставлю, – бесстрашно взглянул на него Чест. – А диагноз – всегда правда. В моем случае.

– Что ж, – повернулся к нему спиной стражник. – Тогда мне придется предъявить вам обвинение в государственной измене. Потрудитесь не покидать город до завтрашнего утра.

– Литертон, – обратился к нему врач, – помните, я оперировал вашего сына? Если мне не изменяет память, вы клялись, что если я спасу его, вы исполните любое мое желание.

– Хотите избежать суда? – повернулся к нему тот.