Брат Иль неожиданно оказался худым, высоким и сутулым человеком с бледным лицом и пальцами, запачканными чернилами. На фоне остальных бравых счетоводов, он единственный из встреченных Тёмом сотрудников казначея, был похож на классического зануду-бухгалтера.

На брата Юра он смотрел с обожанием, и как только понял, что от него хотят услышать его непосредственный шеф и ученик Клауса, тут же согласился пересказать Тёму разговор, свидетелем которого он в свое время случайно оказался.

– В тот раз я прибыл в замок инквизиторов в Кадрансе, чтобы передать письмо от брата Юра казначею коллегии инквизиции. Выполнив поручение и дождавшись ответа, я пошёл пройтись по замку. Я всегда с удовольствием посещаю Кадранс. Надо сказать, что мы с Пауло, это мой лучший друг среди инквизиторов имеем много точек соприкосновения при оценке нынешнего жуткого падения нравов и духовности.

Тём, почувствовал, что брат Иль погружается в транс от собственного голоса и теперь уже очень не скоро доберётся до сути его просьбы. Поэтому он поторопил монаха:

– Я с удовольствием послушаю про ваших знакомых в Кадрансе, но позже. А сейчас хотелось бы услышать про то, что случилось с моим учителем.

Иль споткнулся в своих воспоминаниях на полуслове и вначале непонимающе посмотрел на норда. Но, рассмотрев очень хмурое и нетерпеливое выражение лица Тёма, всё же перескочил в своем рассказе к нужному тому моменту.

– Среди прочих моих знакомых в замке я зашёл и в комнату инквизитора второго круга Клауса, чтобы передать ему письменный привет от брата Витуса. И как раз, когда Клаус начал меня благодарить за послание, дверь его комнаты распахнулась и зашёл Флоренс Мартин, глава коллегии инквизиторов Раттермарка. Он не стал обращать внимание на мое присутствие, и при постороннем для инквизиции человеке сразу бросил Клаусу обвинение в том, что тот совратил его племянницу. Клаус спокойно ответил, что это неправда и их с Алиной связывает только дружба и ничего более. Но получил в лицо от Флоренса следующее гневное обвинение в трусливом сокрытии правды. Клаус, видимо, не сильно хотел оправдываться в моем присутствии, а Мартин напирал, что у него есть доказательство неподобающих инквизитору отношений от человека, которому он верит. А потом показал Клаусу какую-то записку. И вот после этого Клаус совсем замолчал. Мне кажется, что именно это безразличное молчание в ответ на все обвинения так взбесило Мартина, что он прямо там, в комнате Клауса произнёс ритуальные слова отлучения.

– Это всё, что ты слышал?

– Почти. Напоследок Флоренс добавил, что видеть отлученного инквизитора в Кадрансе ранее, чем через год не желает. А ещё, когда за главой коллегии инквизиторов закрылась дверь, я заметил, что Клаус очень сильно огорчен. Он всё не мог поверить в случившееся, качал головой и при этом всё время еле слышно повторял: «Эх, Алина, Алина, зачем ты так. Не ожидал от тебя, совсем не ожидал».