Крушитель, взревев, как медведь, отбросил меня в сторону. Я, прокатившись по земле, уткнулся в титановые наголенники легионеров из оцепления. Вскочил, готовясь отразить удар.

Но солдаты и не думали атаковать. Они смотрели на меня с нескрываемым ужасом. Закованная в доспехи стена расползалась на глазах.

Я развернулся к Крушителю. Тот выдернул нож, отбросил. Алые потеки струились по щитку брони, прикрывающему лицо, по груди. Вместо правого глаза у легата зияла темная, пузырящаяся кровью дыра, но не похоже было, что это его беспокоило. Уцелевший глаз пылал такой яростью, что она, кажется, ощущалась физически, как дуновение ледяного ветра.

Я же, стискивая рукоять скимитара, сгорбился, ожидая следующего нападения.

У любых доспехов бывают слабые места. Например, в районе суставов. Или между щитками брони. Возможно, у меня все-таки есть шанс.

Где-то слева снова раздался рев огра и злые окрики легионеров. Отвлекаться было нельзя, поэтому я лишь мельком взглянул в ту сторону. Кажется, Дракенбольт все-таки освободился.

– Бо-ольт!! Помоги! – заорал я, не особо-то надеясь, что огр бросится меня спасать.

Сам принялся кружить вокруг Крушителя, стараясь выбрать такую позицию, чтобы легат оказался между мной и огром. Если Дракенбольт нападет на него со спины – возможно, у меня появится пара секунд на то, чтобы ударить.

Со стороны обрыва донесся оглушительный гул – что-то среднее между гудком поезда и грохотом горного обвала. Над краем нависла гигантская тень, от которой повеяло холодом. Во Фроствальде и так не Майами, но сейчас, невзирая на приличную защиту от стихий на доспехах, я ощутил, как лицо занемело.

Все вокруг начало быстро заволакивать белым морозным туманом.

– Имир!! – заорал кто-то из легионеров.

– К баллистам! Быстрее, мать вашу!

Над нашими головами пролетели несколько огромных раскаленных шаров – похоже, снаряды катапульт, установленных в глубине лагеря. Они ударились в исполинскую фигуру, подошедшую уже к самым границам поселка, распустились огненными цветками.

Гулко ухнула ближайшая к нам баллиста, и огромная стрела, прочертив в воздухе светящуюся полосу, канула в тумане. Началась битва, по сравнению с которой наша стычка с Крушителем смотрелась возней малышей в песочнице.

Вот только отступать легат не собирался.

Он одним движением выдернул застрявшую секиру, выворотив при этом огромный кусок мерзлой земли, и снова бросился в атаку.

Удар! Еще удар! Тяжеленная секира порхает в воздухе с такой скоростью, что её едва видно. Я успеваю уворачиваться только благодаря Щиту. Это вообще мой главный козырь в этой битве. Щит замедляет любой удар, какой бы силы тот не был. И видно, что, когда секира вязнет в нем, Крушитель бесится ещё больше. А чем больше он злится – тем менее точны его удары, и тем больше сил он тратит впустую.