Бард стремительно нагнулся, выбросил вперёд руку, схватил Катаржину за горло и поднял.

- Ну, если, душа моя, ты больше не можешь бежать, - с наслаждением протянул мужчина, - мы никуда не уйдём с этой поляны.

Девушка вцепилась в его руку, пытаясь освободиться, только бард оказался гораздо сильнее, чем о нем можно было подумать. Из горла Катаржины вырывался какой-то невнятный хрип и, сохраняя широкую улыбку, фаворит участливо поинтересовался:

- Неудобно говорить? А ты помолчи... как же мне надоел твой треп. - Медленно, явно наслаждаясь каждым мгновением, он достал кинжал с болотно-зеленым лезвием.

Увидев оружие, княжна начала вырываться активнее. Она извивалась в стальной хватке убийцы, трепыхалась как тонконогая лань, угодившая в охотничий капкан, с тем же результатом. Широко распахнутые, наполненные первобытным ужасом (не за себя, за ребёнка!) глаза девушки, наконец, остановились на Патрике. Надежда, просьба и мольба отразились в них... этот взгляд заметил бард.

- Ты рассчитываешь на помощь раба? Смотри на меня! - он встряхнул её, как тряпичную куклу. - Смотри! - От этого крика у Патрика противно заныли зубы, а в уши как будто вкрутили шурупы, словно провели гвоздём по стеклу. - Как ты думаешь, откуда он взялся? Думаешь, его тебе подарил папаша? Нет, моя госпожа, это я его купил, а ты такая дура, что даже не проверила! Он мне докладывал обо всех твоих секретах и тайнах.

По щекам девушки катились слезы, но она не оставляла попыток освободиться. Опять её взгляд, наполненный криком о помощи, обратился к рабу. О да, ей не надо было издавать звуки - глаза говорили красочнее любых слов... Но Лопес не шевельнулся. Будь он героем какого-то бульварного романа, то, не задумываясь, бросился на помощь девушки, спас её, и получил фантастическую награду. К сожалению, реальность - существо многогранное, но безжалостное.

Убийца быстро вонзил кинжал в живот девушки и медленно, испытывая удовольствие, потянул вверх. С противным треском, зелёное лезвие вспарывало ткань и плоть. Катаржина захрипела и активнее начала махать руками. Патрик отвернулся.

- Ты только посмотри на это, - через несколько минут прозвучал голос барда. - Раб, я к тебе обращаюсь! Смотри.

Было достаточно темно, но Патрик сумел рассмотреть картину в мельчайших деталях... и запомнил её на всю жизнь. В позе зародыша, у ног убийцы лежала девушка, а тот держал на ладони какой-то небольшой мерзкий комок плоти.

- Эмбрион. Ха-ха! Ублюдок дема и дворянки. Маги неплохо заплатят за такой экземпляр.

Бард достал из своей сумки колбу с мутной жидкостью внутри и начал аккуратно упаковывать в неё эмбриона. Патрик Лопес посмотрел на Катаржину, та ещё была жива. Девушка тихо скулила на одной ноте и пыталась скрюченными, покрытыми слизью и кровью пальцами засунуть вывалившийся кишечник в живот. Требуха расползалась в разные стороны и никак не хотела возвращаться... ей было безумно, мучительно больно. Этот тихий и одновременно жуткий вой, эти дрожащие, словно сведённые судорогой тонкие руки, он никогда не смог забыть. Волосы на голове Патрика зашевелились, его вырвало.