Утро сегодня выдалось ясным и свежим, но день обещал быть жарким. Стоит поторопиться, чтобы успеть в город до полудня. Не хотелось бы топать по самому солнцепеку. Если по пути нигде не задерживаться, и не искать проблем, то и изнывать от жары не придется.

Случилось так, что проблемы нашли меня сами.

Пройдя примерно две трети пути, уже давно оставив лес позади, я шагал по дороге среди зеленых полей. На очередном витке дороги, я увидел всадников. Не первых уже за этого утро, так что особого внимания я им не уделил. Верховых было трое, все среднего роста, это означало, что представителей гномьего племени среди них точно не было. Сделать какие-то другие заключения касательно их принадлежности к какой-либо расе у меня не получилось. Приличное расстояние и высокая скорость не позволяли мне это разглядеть. По мере их приближения я смог рассмотреть только их скакунов. Ими оказались: ящер с гипертрофированными задними лапами, существо, похожее на гигантского паука, передвигающегося карикатурными прыжками, и огромный косматый медведь. То еще трио. Лошади нынче явно не в фаворе.

Дабы не быть затоптанным, я, как разумный человек, отошел к обочине, оставив всадникам для проезда почти всю дорогу. Но проносясь мимо, один из них, тот что ехал на медведе, явно специально вильнул в мою сторону. Столкнувшись с мягким, но мощным боком медведя, я улетел в высокую траву. Еще в воздухе я начал выдавать все, что думал в этот момент о жеванном наезднике. О загадке его зачатия и рождения. О всех его пристрастиях и предпочтениях в любви. В общем, разошелся не на шутку. Заканчивал я уже лежа на земле и пялясь в голубое небо.

Не знаю как, но хвоев всадник меня услышал. Он резко затормозил своего бурого скакуна, оставляя на дороге полуметровый след от когтей, и развернулся в мою сторону.

— Что ты сказал, тупой бот? — спросил он, подъехав на своем медведе вплотную.

Я покосился на огромную башку бурого зверя, которая находилась буквально в двадцати сантиметрах от моей. И хоть смотрелся он довольно дружелюбно: не рычал, не обдавал меня смрадным дыханием и потоками слюны, и смотрел хоть и с интересом, но не гастрономическим, я все-равно испугался.

— Ничего не говорил. — когда перед твоим лицом находится голова в три раза большая, чем твоя собственная, способная одним движением челюстей превратить ее в раздавленную тыкву, ты как-то думаешь, о чем говорить.

— Серый, ты чего там застрял? Поехали. — донеслось от дороги.

— Щас, две минуты. Тут надо одного непися вежливости научить. — крикнул всадник в ту сторону и снова повернулся ко мне. — Не ври мне, бот! Я слышал, как ты тут ругался. Я оскорблен и требую возмещения.