Разглядеть что-то существенное с такого расстояния являлось задачей почти невыполнимой, и все же я попытался. Ожидаемо безуспешно. Не желая сдаваться, я сошел с тротуара, чтобы хоть на несколько шагов приблизиться к разглядываемой статуе — и тут же удостоился внимания со стороны дежурившего неподалеку неприметного доселе постового — даже Маскировка не помогла. Выдав при помощи полицейского свистка заливистую трель, резким движением жезла тот велел мне проваливать с мостовой. Можно подумать, по ней здесь поток машин мчится!

-- Увидел что-нибудь? – спросила меня Маша после моего бесславного отступления обратно на тротуар.

– Нет, – покачал головой я. – Далеко слишком.

– Может, Ки используешь? – предложила Вика. – Ну, на предмет сокрытого?

– Плохая идея, – даже раньше меня возразила ей Антонова. – Не время «разоружаться»!

– Согласен, – кивнул я. – Сейчас наша цель – Царь-колокол. Исследуем сперва его.

– Тогда пошли к нему – чего стоим? – пожала плечами моя сестрица.

Увенчанный золотым крестом, шести-семиметровой высоты Царь-колокол был еще и приподнят на каменный постамент – и действительно выглядел по-монаршьи впечатляюще. С той стороны, откуда мы подошли, он, к тому же, еще и казался совершенно целым. Чтобы взору открылись затянутая металлической сеткой здоровенная дыра и лежащий отдельно, вне постамента, некогда отколовшийся кусок (вышиной почти в человеческий рост и, если верить интернету, под двенадцать тонн весом), нам пришлось гиганта сперва обогнуть. Здесь толпились вездесущие туристы, по очереди и скопом фотографирующиеся с обломком и нещадно потирающие его ладонями – должно быть, на счастье.

На курантах Спасской башни, прекрасно отсюда просматривавшихся, было без четвери двенадцать – то есть до начала урочного «первого часа дня» оставалось еще добрых пятнадцать минут – но на всякий случай я предпочел осмотреть колокол сразу, неспешно двинувшись вдоль восьмигранного постамента. То и дело, правда, вынужденный останавливаться и ждать, пока очередной любопытный турист не соизволит убраться с пути. Нужно признать, что вблизи Царь-колокол выглядел уже несколько менее презентабельно. Большинство рельефных изображений на нем, особенно в нижней их части, было напрочь смазано. Множественные трещины, рассекающие металл, недвусмысленно намекали, что один отколотый кусок – это еще большая удача для сего памятника литейного искусства. Нашлось, правда, и интересное – увы, не с точки зрения задач квеста. Со стороны здания, неподалеку от которого стоял колокол, в постаменте имелось широкое зарешеченное «окно», заглянув в которое, можно было рассмотреть вырванный (вернее, так и не прилаженный) пятиметровый язык никогда не звонившего колокола.