У меня не было слов. И эти два дебила смогли пройти все уровни без подсказок и очутиться здесь за один день.

Братья отошли и сели на лавочку, продолжая ссориться между собой уже не столь активно.

— Так бывает, дуракам везет, — засмеялась Катерина.

— Дуракам?! Ты серьезно?!

Мы залились смехом, не в силах остановиться. Находившийся в зале хмурый народ смотрели на нас, как на ненормальных, что нас веселило еще больше. Спустя час, андроиды нас всех завели в какую-то маленькую комнату без окон, походившую на автобус. Входные двери закрылись, и мы почувствовали отрыв от земли. Это оказался транспорт специально для таких как мы — депортантов, поэтому без окон. Никто особо не интересовался, куда летим, и так было понятно — снова в хранилище и в капсулу, а сознание на перерождение в игру.

— Интересно, нас покормят еще раз, а то что-то в животе урчит, — сказал я вслух и тем нарушил тишину. — Надо спросить у Сережи.

— У кого? — переспросила Катерина.

— Я так назвал этот ободок.

— А-а-а, а я свой назвала Киска.

— Киска?! — оживились и захихикали близнецы.

— Э, хватит, извращенцы малолетние! — прикрикнул я на них.

— Сейчас ляжем в капсулы, уснем, и все забудется… — проговорила Катерина и уставилась в пол.

Снова наступила тишина. Никто не хотел разговаривать. Каждый думал о своем. Полет продлился недолго. Почувствовалось, как наш летательный аппарат, вначале быстро набрав скорость и высоту, стал ее сбрасывать и снижаться.

Неожиданно мы остановились, и у двоих, сидевших напротив, отцепились ремни безопасности. Двери открылись, и эти двое направились к встречавшим их у дверей андроидам. Двери снова закрылись, и мы продолжили снижаться.

— Моя Киска сообщила, мне пора, — тихо сказала Катерина.

На этот раз близнецы, погруженные в свои мысли, не среагировали.

— Надеюсь, еще встретимся… — сказал я, понимая, что вряд ли. Даже если это произойдет в игре, то мы попросту не узнаем друг друга. В то, что когда-нибудь нам снова посчастливится покинуть игру, как-то в этот момент даже не думалось.

— Ага… — ответила Катерина, грустно улыбнувшись на прощание.

Ее ремень отцепился, и она еще с тремя пассажирами вышла на очередной остановке.

«Готовьтесь на выход»