В какой-то момент узкий коридор раздался в стороны, открывая нам вид на огромную пещеру, половину от той, где построили Аскеш. Всю её занимали чудовищно гигантская фигура, отдалённо человеческая. Словно под землю затащили какого-то титана. Шли века, и он покрылся камнем, а затем и грибами. Исполинские шампиньоны и маслята выросли до каких-то совсем невероятных размеров, заливая всё пространство мягким светом.

— Красиво… — с широко раскрытыми глазами прошептала Фурия.

— В орочьей тайге небось подобного не увидишь, — с такой гордостью ответил я, будто лично проектировал этот ландшафт.

Где-то внутри меня сидела неведомая связь с Подземьем, и похвалу родины моего персонажа я воспринял так, словно хвалили мою родину.

Здесь мы и решили заночевать. Забрались в укромный уголок на теле великана и развели небольшой костёр между двух высоких грибов, которые скроют его свет и дым. Топливом послужили собранные поблизости светящиеся опята, которые неплохо горели.

Готовка старухи Ариакелла оказалась, как всегда, выше всяких похвал, и за десять минут мы умяли запечённое мясо с овощами и кулёк выпечки. Всю провизию слуги предусмотрительно разбили на несколько свёртков — приёмов пищи. Бутылка вина и фрукты, свистнутые в вип-зоне аукциона в самый первый визит, послужили достойным завершением трапезы.

Кенку довольно быстро набрался и всё порывался сыграть что-то на своей мандолине, но мы решили не рисковать. Мало ли кто нас услышит. Костёр трещал, наполняя душу спокойствием. Меня чертовски клонило в сон.

— Ты во сколько завтра зайдёшь? — спросила Фурия пернатого.

— Зайду?

— В Виашерон. В игру.

Маджестро замялся.

— Да я тут круглосуточно как бы.

— В смысле? — нахмурилась орчанка.

— В нашем полку прибыло, — улыбнулся я девушке.

Только тогда до неё дошло.

— Ты тоже в эксперименте участвуешь?! — она откинулась назад на локтях.

— Решетов. Парагон, — дополнил я вопрос.

— А вы? Вы тоже? — удивился Маджестро.