Готов поставить сто золотых против одного, это какая-то тупиковая вертикальная выработка, куда незатейливо и просто сбрасывали тела год за годом. Боюсь представить, сколько подходящего материала там накопилось для озорника-некроманта.

Орчанка вынуждена была сдавать назад, а это позволило нежити оттеснить её от края и завоевать себе плацдарм. И вот уже два-три тела за раз бросалось на неё, норовя провести липосакцию кустарным способом.

Скрипнув зубами, отделил ещё двоих клонов на помощь зелёной. Они немного проредят толпу, прежде чем растают. Меня ждала другая работа.

Движение в невидимости в толпе плотоядных умертвий заставляло нервишки шалить. Умом понимаешь, что вот этот весело скалящийся товарищ с раскуроченной грудной клеткой никак не может тебя почуять, но обезьяний мозг убедительно рекомендует держаться от него подальше.

Завхоз-самозванец нашёлся на втором этаже. Он стоял у широко распахнутого окна и с высоты сеял окончательную смерть. Его здоровье просело на 25 %. Из 210 тысяч осталось чуть больше 157 тысяч.

Заячий бег придал мне мощный импульс ускорения, а разум на автомате анализировал подходящие варианты. Бронебойная заточка успела откатиться. Это хорошо.

Адреналин заливает всё тело, разгоняя реакцию. Время стопорится.

Раз, и я отталкиваюсь от головы клыкастой полуразложившейся эльфийки, взмывая в воздух. Этот протухший трамплин позволяет мне набрать нужную высоту, лишь слегка скорректировав маршрут Левитацией.

Два, и последний клон крест-накрест пробивает ставню соседнего с Сорном окна. Очень уж не хочется лезть к нему в лобовую. Дверца падает вниз, оглушая какого-то подвернувшегося зомбака.

Три, и я влетаю в помещение в клубах пыли и деревянной стружки. Псионик не слышит меня, но прекрасно улавливает учинённой в двух метрах от него грохот. Как олимпийский фигурист, я скольжу ему навстречу. Эльф только начинает плавный разворот, выхватывая из-под одежды знакомую заточку. Слишком близко я от него, слишком быстро, чтобы хорошенько приложить меня своим мощным даром. Да и не видит он атакующего, лишь действует на автомате так, как его учили.

Четыре, и я перехватываю его выпад, устремлённый в пустоту. Используя меч, как рычаг, просунутый у него от подмышки до затылка, заламываю его руку. Сгибаю шарлатана в дугу, и он почти бьётся лицом о собственное колено.