Другие продавали мясо диких животных, купленное у военных. Но, в основном, продавали всякое барахло.

И, среди всего этого барахла, сидел мужчина. Седой, с изрядно прожженным солнцем лицом - бугрящимися и морщинистым. Ему, на самом деле, было не больше сорока, но выглядел он из-за своего образа жизни на все восемьдесят.

Закутанный в многочисленные одежды (на стене, на самом деле, даже летом было прохладно) он дул на пальцы, выглядывающие из-за обрезанных перчаток, и скучающе провожал прохожих взглядом.

Макдалов не узнал его. Но он узнал этот запах. Очень неприятный. Похожий, одновременно, на какие-то поддельные духи и на мазут. Да, теперь он точно знал, почему ему, стоило только подняться на стену, постоянно мерещился мазут.

- Здравствуйте, - Коста протянул руку.

Продавец, бросив на Макдалова быстрый взгляд через множество явно поддельных упаковок для духов, отвернулся. На жест он так и не ответил.

- Спасибо, - голосом, похожим на несмазанный скрежет шестеренок, ответил он.

- Спасибо? - удивился Коста.

Продавец только фыркнул.

- Ты пожелал мне здоровья. Я поблагодарил. На этом, думаю, наш разговор окончен.

- Я бы хотел куп…

- Не продается, - отрезал мужчина. - а теперь проваливай отсюда. И без тебя тесно, а ты один за четверых сойдешь.

Остальные продавцы, стоило только начаться разговору, превратились в само внимание. Время еще раннее, на рынке пока не собралась толпа туристов, решивших приобщиться к местному колориту.

Жившие на границе со Стеной редко на неё поднимались без надобности. Обычно сюда приезжали жители центральных районов. Там и парков-то нет, одни только каменные джунгли. Так что они приезжали сюда, на окраину, подышать воздухом, погулять и, разумеется, полюбоваться видами за стеной.

Большинство, при этом, не могли отказать себе в удовольствии приобрести какую-нибудь безделушку на память. Казалось бы - чего такого. Сел за руль, да доехал. Ну или на общественном транспорте. Но, как показывала практика, приезжали люди не так часто.

То есть масса туристов всегда присутствовала, но редко показывались одни и те же лица.

Макдалов, поняв, что просто так разговаривать с ним не станут, прикрыл глаза. Он втянул воздух полной грудью. Воспоминания острыми осколками вонзились в его сознание. Даже спустя столько лет, он все еще помнил запах отца. Дурацкий, дешевый, не самый приятный запах.