«Могут у меня быть секреты, поднёбыш?»

«Да, наш подзёмыш подложил свинью своему дьяволу», — улыбнулась Халиэль, — «Аваддон испугался, что ты просветлённый, и не рискнул оставлять следы».

«Магия Абсолюта просто обожает порабощать сильных существ».

Альфа стал поднимать голову, разглядывая комнату. Взгляд ещё не был осознанным, но вождь явно приходил в себя.

— Хали, крылья, — шепнул я.

Комната озарилась бликами, будто где-то включили в бассейне лампы. Мягкие отсветы сразу привлекли внимание полуживого Рагнара, и он, поскальзываясь на содержимом своего же желудка, попытался встать.

Всё же мне казалось, что шестой коготь покрепче должен быть.

— Небо. О, Небо, — Альфа поднялся на колени, и опять бухнулся, едва не разбив лоб, — Я Всегда был верен тебе…

— Небо знает о всех твоих делах, — сказал я, и удивился: мой голос отражался многогранным эхом.

«Это я, Марк», — отозвалась Хали, — «Пробую всякое».

Альфа бился почти что в истерике:

— Это не я… Я всегда хранил клятву! Зверь должен подчиняться высшей мере, закон Неба!

— Разве такой меч должен быть у обычного зверя?

Рагнар на миг вздрогнул, но не стал уточнять, что он не обычный зверь. Я же смотрел свысока: Небу нет разницы между вождём и солдатом.