— Пончик права, арбанай. Мы с тобой до конца.

— К тому же, возвращаться всё равно некуда, — Сианна вздохнула и потёрла лоб, — Хотя ещё одна «смешная история» от Оюун и я прыгну за борт и отправлюсь в Зачарованный лес вплавь.

— Ну… я могу рассказать о том, что ты любишь делать в постели. Это тоже довольно весело.

— Давай! — оживилась Флокси, — Глупая эльфийка любит как, сзади или спереди? А что она сама больше любит делать? А как…

— О нет, ты пробудила древнее лесное зло, — закатила глаза Сианна, — теперь я месяц буду слушать эти вопросы.

— Пф… могла бы и ответить, глупая, траханная Сианна, мне же интересно — феечка скрестила на груди руки и надула губки.

— Так и живём, Саша, — прокомментировала это эльфийка и решительно кивнула, — И я бы эту жизнь ни на что другое не променяла, ни за какие деньги.

Оюун удивлённо крякнула. Клара моргнула, а я серьёзно сказала:

— Спасибо вам всем.

Раздался звон колокола — корабль готовился к отбытию.

***

Порт за кормой отдалялся и вскоре скрылся из виду. Высокие стены города были видны гораздо дольше, но наконец и они исчезли за горизонтом, но я смотрела им вслед ещё очень долго. Стразвац оказался огромной частью моей жизни и теперь я словно рассталась со старым другом. Здесь я нашла себя заново, обрела друзей, стала сильнее и увереннее в себе, даже обрела призвание. И всё равно этого не хватило.

«И всё же это не катастрофа, не совсем. Иллая права — мы не готовы для серьёзных игр в политику. Чудес на свете не бывает и не каждую проблему можно решить одним лишь упорством. Жрицу стоит поблагодарить как минимум за этот урок».

Перед глазами что-то мелькнуло, и я сморгнула, греша на слёзы, но оказалась не права. На ладонь, которая лежала на брусе фальшборта, медленно вращаясь упала снежинка и замерла, покачиваясь на бледной коже. Я не была теплокровной, а потому таять она не спешила.

Зима была на пороге, а вместе с ней подходил к концу первый год моей новой жизни. Я вздохнула. На брусе фальшборта из тьмы соткался чёрный ворон и склевал снежинку.

***

Почти всё помещение круглого зимнего сада с высоким куполом потолка занимали клумбы. Большие, малые — всякие, но вне зависимости от размера и формы, содержимое было одинаковым — розовые кусты. Десятки розовых кустов. На красно-зелёном фоне выделялась статная фигура женщины в строгом белом платье, стоявшая перед высоким столом. Перед женщиной стоял горшок с прекрасным розовым кустиком, а в сухая старческая рука, покрытая сеткой морщин, держала большие садовые ножницы.

— Ты быстро прибыла, Доминика, — голос женщины, раздавшийся из-под белой мраморной маски, был на удивление живым, лишённым всяческого старческого дребезжания.