Сейчас, сидя в кустах в нескольких сотнях метров от форта, она видела следы обитания хобгоблинов. В стороне от неё такая же разрушенная дорога подходила с северо-востока прямо к провалу в стене, где когда-то находились высокие врата. Сейчас их преграждали деревянные баррикады. Самопальные, топорно сделанные, они закрывали доступ во внутренний двор форта. Такие же заграждения перекрывали и остальные секции с обрушенными стенами.

С её позиции Фурия видела нескольких серокожих, будто вываленных в пепле, тварей у баррикад и на стенах. Полутораметровые коротышки, с руками, свисающими до колен, одетые в разномастную плохонькую броню и вооружённые таким же сомнительным оружием — кривые мечи, топоры и копья. Все, явно выкованные в их собственной кузне, косоглазым мастером с жесточайшего перепоя.

«Слишком много, чтобы открыто бросаться в бой.»— подал голос Ансельм.

После ночного инцидента он стал молчалив и задумчив.

Вот бы как-то выманить парочку, чтобы понять, чего они стоят в бою.

«Это я могу тебе сказать уже сейчас. Ничего не стоят. Тупые и злобные твари, что умудряются сразить тренированного бойца только кучей, наваливаясь со всех сторон.»

Вскоре её желание исполнилось. Парочка серых недомерков с вёдрами в руках отправилась в её сторону. Явно к ручью, что девушка прошла по пути сюда.

Слившись с кустами, орчанка проводила их внимательным взглядом, и дав им пройти, отправилась вслед, припадая к земле. Не хотела, чтоб её засекли со стен.

Через десять минут втроём они достигли крохотного ручья, что выбивался из-под массивного валуна и задорно стекал вниз по склону холма.

Затаившись за крупным камнем позади парочки, девушка стала наблюдать за работягами.

— Из-за тебя тупицы попали! — проскрежетал первый хобгоблин с рассечённой бровью. — Я говорил, что ненужно трогать человечину! Брела́ррк уже оторвал голову Мо́гду в прошлый раз, но тебе же начхать. Самый хитрожопый, да?

— Когда я предложил сожрать того дылду, ты что-то так не ныл, — ответил второй безухий малый. — А сейчас раскудахтался, аж сопли во все стороны. Живы и ладно. Скажи ещё, что тебе не понравилось мясо!

Я. Убью. Их.

Внутри девушки сжималась пружина ненависти. То с какой лёгкостью они говорили про людоедство заставляло всё внутри клокотать.