— А… а… а торт тебе всё равно не испекуууууут! — донеслось Сарефу в спину. Мальчик же позволил себе грустно вздохнуть только тогда, когда Мимси вывела его во двор.
— Не огорчайся, воробушек, — ласково сказала нянюшка, — обещаю, сегодня ты попробуешь такие сладости, какие твоя сестра в жизни не пробовала и никогда не попробует.
Глава 4
Глава 4
Ехать в карете было жутко интересно. Сареф то и дело перебегал от одной стороны кареты к другой. И неудивительно: ведь они ехали вдоль речки, где иногда встречались корабли, а с другой стороны — роща с соснами, которые ровными рядами росли перед дорожкой, и в глубине которых было темно и ничего не видно, хотя вовсю светило солнце.
— Нянюшка Мимси, а как называется эта речка? — спросил Сареф.
— Пёсий нос, — с улыбкой сказала Мимси.
— Какое смешное название, — улыбнулся мальчик, — а почему его так назвали?
— А вот так получилось, — улыбнулась нянюшка, — дело в том, что речка эта берёт своё начало в южных горах, на границах кланов Парсент и Ондеро, откуда, между прочим, родом твоя матушка. И вот там эта река называется Пёса. Ну а дальше она на две речки поменьше расходится. И вот долго не знали, как назвать эти две речки, чтобы всем запомнились. Сначала хотели Пёса б
— А почему знати это не понравилось? — удивился Сареф, — какая разница, если название хорошо приложилось?
— А потому и не нравится, юный княжич, — фыркнул кучер Карим, который, как оказалось, прекрасно слышал их разговор, — потому что для знати должно быть так, чтобы как они сказали, так и стало. А когда большинство простых людей выбрали другое, вопреки мнению знати, то это им что серебряным молоточком по темечку. Потому что знать что должна делать? Властвовать. А если простые люди увидят, что они и без всякой знати могут управлять своей жизнью, то они начнут задаваться вопросом: а зачем им такая знать на шее?
— Ты, Карим, язык-то прикуси, — вскинулась Мимси, — думаешь, раз ты постоянно таскаешь выпивку Мессу, так теперь и за словами своими следить не надо? Да и какой из него княжич, в пять-то лет?