Светлый фон

— Благодарю и вас, Аскольд Игоревич.

Выпрямившись, я посмотрел партнёрше в глаза. Она была счастлива, хоть и держала свою трескающуюся маску.

— Ух ты! Вы так красиво танцевали! Аж дух захватывало! — услышал я знакомый женский голос.

Не может быть… Форкх меня дери! В качестве сюрприза на этом балу мне уже Кати хватило.

Повернувшись на голос, я увидел Алёну — девушку с русыми волосами и серыми глазами. Ту самую, с которой моё здешнее тело лишилось девственности. Она была в красивом розовом платье, но даже при свете фонарей легко можно было понять, что сшито оно из дешёвой ткани. Алёна уверенно тащила под руку крупного парня в тёмно-синем костюме.

Кузю.

— Алёна, постой, подожди, — пытался удержать её изумлённый крепыш.

Но было поздно, парочка уже оказалась возле нас. Даже ледяной взгляд великой княжны не остановил простолюдинку. Ну да, после танца «маска» Ромодановской ещё не восстановилась до её самого убойного состояния.

— Здравствуйте! Позвольте выразить восхищение вашим танцем, — не очень умело поклонилась Алёна, глядя на меня хитрым и довольным взглядом.

Форкхово дерьмо… Что она хочет?

— Прошу прощения, — наконец-то взял слово её кавалер, он испуганно пялился на Юлию. — Ваша светлость, великая княжна Казанская, Юлия Евгеньевна, позвольте представиться, — низко поклонился он. — Синёв Кузьма Олегович из «1-Е». А это моя спутница Аськина Алёна Дмитриевна, — он отвесил ещё один поклон.

— Очень приятно, — холодно проговорила Ромодановская.

— Кузя, а это Аскольд! — указала на меня Алёна. — Он был в нашем клубе, когда подавал заявление на экзамен.

— Аскольд, наслышан о тебе, — почтительно кивнул Кузьма. — Спасибо за… тот раз.

За тот раз? А… Он запомнил, что я обратился к нему первого сентября? Мило.

— Не стоит, — улыбнулся я.

— Аскольд, удивительно видеть знакомого на таком восхитительном балу, — не сводя с меня глаз, щебетала Алёна. — Как тебе тут? Нравится?

— Очень, — ответил я ровно. — От «Алой Мудрости» глупо ожидать другого.

— Хм… — сощурилась она. — А ты изменился, Аскольд.

— Отнюдь, — улыбнулся я. — Я всё тот же.