Нет отдыха до победы.

Победа или смерть.

46 Корделия Па

46

Корделия Па

Я оказалась в неподвижном окне циклона, в затишье, вокруг которого двигались тарелки. Они плясали по моей воле. Их древний хор вел спокойную, уверенную музыку сфер – размеренный, царственный гимн, без слов говоривший о великом океане пространства и времени, о потерях, боли и надежде.

Легким движением пальцев я пронзала чистильщиков шипами выросшей из тарелок материи. Одной мыслью я закрутила в сердце битвы колесо волокон, рвавшее и драконов, и выстроенные против них белые копья. Я не делала между ними разницы. Те и другие ввергли нас в войну – и победа любой стороны означала бы конец человечества. Я, угнездившаяся между порядком и хаосом, не желала победы ни одной стороне. Провались они обе. У меня была одна цель: исполнить то, для чего предназначили меня Ник и София. Я не в силах сражаться со всеми кинжалами и со всеми чистильщиками. Их оказалось слишком много, и тарелки понесли бы недопустимый урон. Я должна была спасти обитателей тарелок. Только я могла это сделать, и я отвечала за них. Я не просила и не искала этой ответственности, но все равно – миллионы мужчин, женщин и детей ждали от меня спасения от свирепствовавшей вокруг бойни. А спасти их можно было, только вовсе покинув эту вселенную.

На тарелках имелось все необходимое. Сады и парки, огромные пустующие города и акры законсервированных производственных мощностей. Тарелки могли бы до бесконечности поддерживать нынешнее население. Для того они и были сделаны. И теперь исполняли свое предназначение, как я исполняла свое. Они, пустые и одинокие, пять тысяч лет прождали, пока мы их найдем, а теперь наконец получили шанс ожить и принести пользу. Неудивительно, что они пели!

Впереди, за гущей дерущихся зверей и кораблей, ревел пространственно-временной водоворот Интрузии. За ним я, как сквозь воду, различала блеск далеких звезд – звезд, не существующих в нашей вселенной.

Мишель лежал рядом, тысячами нитей подключенный к информационной колонне. Я даже не знала, сумею ли его высвободить, – но пока он был жив, и это главное.

И еще – найти отца.

Я говорила с ним при вторичном толчке реальности. Он отдал мне свои воспоминания, и теперь я не сомневалась, что он ждет меня за Интрузией. Ждет меня. Мне всего-то надо было до него добраться.

Щелчком светящихся, как раскаленные угли, пальцев я расплющила чистильщика между двумя белыми кораблями и скатала все в сверхупругую массу металла и плоти.

Пусть мне не победить такое множество драконов и белых кораблей, но я собиралась чертовски потрепать их перед уходом в Интрузию.