– Может, мы еще увидимся, может, нет. Благодарю вас.

Нес кивнул, смущенно махнул рукой и ушел к пульту управления. Тяжело качнувшись, Джонатан взлетел и пропал во тьме, царившей над озером Вейжи.

Тулага греб всю ночь и на рассвете достиг окружающих плавучий город причалов. Эрзац высился над ними, медленно проступая в утренних сумерках: массивное, ни на что не похожее сооружение в сотни шагов высотой. Оно состояло из громоздящихся друг на друге старых корпусов, поднятых на распорках емкостей, бревен, лестниц, канатов и сеток, повисших на головокружительной высоте домиков, башенок, дощатых площадок, накрытых старыми парусами. Все это образовывало горб, огромную бородавку в центре озера Вейжи и покоилось на семи законопаченных корпусах старинных галеонов с Прадеша, самых больших эфиропланов в истории Аквалона, семи китах из краснодрева.

С мостков, из окошек понтонных жилищ и плетеных круглых гнезд, венчающих длинные шесты, в сторону путников глядело множество любопытных лиц. Стоя на носу, Гана греб веслом с широкой лопастью, лавируя между лодочками, лодками, джигами, вельботами, плотами и бочками, проплывая мимо уходящих прямо в облака дощатых лестниц, под низкими арками наскоро сколоченных мостов, отодвигая в сторону вывешенное для просушки белье, слыша гомон голосов, детские крики, плач, смех и музыку.

– Я добыл деньги, – сказал он принцессе, когда Эрзац навис над ними, закрыв полнеба. – Теперь я богат. Могу обеспечить тебя до конца жизни. Хочешь жить здесь? Или уплывем на восток?

Гельта молча лежала перед ним, бледная и неподвижная. Когда тень от арки, распростершейся между двумя галеонами, упала на лодку, она открыла глаза и сказала:

– Дальше таможня. Только скажи им, кто я, и нас сразу...

– Кажется, таможни больше нет, – перебил Тулага, пристально глядя вперед.

Они вплыли под могучие своды, на которых покоился город. Ввысь тянулся бесконечный внутренний лабиринт Эрзаца, в эфир между корпусами галеонов уходили могучие сваи, вокруг плескались облака. Над ними торчали узкие и широкие трубы, от которых доносилось гудение: внутри крутились пропеллеры, проталкивающие свежий воздух вниз. Дневной свет лился сзади, сквозь проем под аркой – однако в огромном гулком пространстве все равно было полутемно, хотя везде горели блеклые огни.

– Что там? – спросила Гельта. – Что-то случилось?

– Таможенный пункт разгромлен, – ответил Гана. – Никто не следит за теми, кто приплывает к Эрзацу.

Принцесса молчала, и Тулага, взглянув на нее, произнес:

– Что?

Не открывая глаз, она сказала:

– Я думаю, отец умер. Но брат... он, наверное, жив?