Меж тем сила Инквизиции и ее Священной Армии росла. Португалия легла к ее ногам, вскоре войдя в состав Испанского королевства. Торквемада обратил свой взор на Францию, готовил войска, когда случилось непоправимое, навсегда изменившее его представление о мире и своей роли в нем. После очередного неудачного покушения Торквемада проснулся с зарождающимся в нем магическим даром. Он не знал был ли этот дар в нем изначально или его нарочно заразили подосланные убийцы, но он чувствовал как развивалась и крепла в нем сила, которую еще недавно он причислял к дьявольской. Большего потрясения он не испытывал в своей жизни. Торквемада понимал, что рано или поздно всем станет известно, что Великий Инквизитор является магом и тогда уже ему придется взойти на костер. Такое не утаишь. Ирония судьбы. Его поразило то, с чем он так долго и успешно боролся. Теперь за свой дар он будет отвергнут Церковью, а за былые заслуги проклят всеми магическими ложами Земли.

Но Торквемада не был бы Торквемадой, если бы сгибался под ударами судьбы. Каждую беду он воспринимал как испытание, поэтому заставил себя смириться с даром. И как только он сделал это, задумался. Раз уж ему ниспослано это испытание, он должен не просто с честью вынести его, но и исследовать свой дар, чтобы обратить его на благо человечества и Церкви, даже если Церковь отвергнет его.

Дольше оставаться на посту Великого Инквизитора он не мог. Но и добровольно сложить с себя сан тоже. Торквемада нашел выход. Спешно был вызван Пэдро Арбуэс, возглавлявший Инквизиционный суд Саргосы. Торквемада прочил ему место Великого Инквизитора. По всей Испании был пущен слух о том, что сам Великий Инквизитор решил испытать свою правоту огнем, вскоре взойдет на священный костер, чтобы доказать истинность избранного им пути. Свой костер Торквемада готовил очень тщательно. Он не собирался умирать, но должен был примириться с магическими ложами. Он понимал, что его вряд ли простят, но должен был остановить им же и санкционированное избиение магов, Он понимал, что без него сойдет на нет волна ненависти к магам. А уж если он уйдет красиво, призывая на священном костре «примириться с врагами», этот процесс пойдет намного быстрее.

В Церкви на него смотрели, как на великомученика. Ближайшие соратники пытались отговорить, но Торквемада оставался тверд.

В назначенный день он взошел на костер. Он мастерски отыграл им же поставленный спектакль. В тот день было очень ясное голубое небо и так пронзительно пели птицы. Дым от костра пачкал эту красоту.

Торквемада сгорел для всех людей на Земле, призывая к миру и смирению.