«Медведь! Медведь! Медведь!» — скандировали трибуны. Окол-Веригу в Пароме любили.

— Надо было видеть, малый. Барон вышел против Рыбака. И разделал его под орех. Боюсь, «Крабу» теперь место у Друза на свалке.

Житель Ороса с нижней трибуны встал и, грубо расталкивая голосящий народ, пошел к выходу.

— Ты чего толкаешься, морда? — спросили у него. — В нюх захотел?

Приезжий огрызнулся. Его пихнули в плечо. Он пихнул в ответ. Тут кто-то заметил, что шарф на нем цветов портового города и Рыбака.

— Наваляли твоему земляку, и тебе сейчас достанется!

Болельщик Рыбака взмахнул рукой, из широкого рукава вылетела цепочка с шипастым шариком на конце. Шарик впечатался в лоб одному из местных.

— Убил! — охнула толпа.

На оросца гуртом навалились паромчане и почали месить его кулаками и припрятанным дубьем Набежали городовые, размахивая колотушками.

— Народ у нас мирный, — объяснял щекастый сосед. — Но коли разойдутся, беда.

Драка разрасталась, грозя охватить соседние трибуны. Миха с Тинкиным привстали, готовясь дать при нужде деру. Городовые пустили в ход заготовленное средство — по цепочке протянули шланг от устроенной наверху помпы. Обдали драчунов струей ледяной воды. На таком морозе почище чем обухом по затылку. Свалка моментально распалась. Зачинщиков повязали и утянули в холодную. Остальные расселись, отряхивая с зипунов оледеневшие брызги. За лихой кулачной забавой незаметно подошел конец перерыва.

— Четвертый тур, — сказал Тинкин. — Последний в поединках.

6

«Фурию» виконта Грижева зрители приветствовали топотом и свистом, а Тинкин кривой усмешкой.

— Старый кореш, едрить тебя в печень, — выразил он свои чувства.

Щекастый сосед махал заячьей шапкой, обнажив изрядную плешь, вокруг которой полегли пегие волосья.

— Два сола! — орал он. — Два сола на тебя, родной! Не подведи!

Звонкие голоса труб и грохот возвестили появление на арене соперника Грижева. Сначала Миха увидел над почетной ложей треугольный баннер с черным отпечатком ладони. Потом бледность, разлившуюся по лицу соседа. Расширенные от волнения зрачки Тинкина.

Напротив угловатой «Фурии» попирал плиты арены «Василиск» Мурида Кассара.

— Не свезло вам со ставкой, — сказал Тинкин соседу.