– В баке шара есть топливо, мотор работает? Хорошо, тогда возвращайся в Будапешт, жди новостей. На твой счет переведены пять тысяч фунтов.

Чосер, напутственно хлопнув толстяка по плечу, весело хохотнул:

– Ведь ты же знаешь, что лежит в корзине шара, воинственный брат мой? Славное, веселое оружие! В дороге можешь поразвлечься, охотясь на птичек, зверюшек… или людишек. Поверь, это так забавно – разить их с высоты!

Вука с графом и Карибом направился к поезду. В это время четверо вооруженных наемников вывели из расселины грузчиков. Они зашагали к железной двери, за которой был ведущий в башню коридор, но на полпути из толпы выскочил Гаррис.

– Ваша милость! – закричал он, бросаясь к графу. – Пощадите!

Голос у него был совсем перепуганный, и я понимал причину: на замковой стене из окна вагона они видели, какая судьба постигла баржу капитана Петера вместе с командой.

– Ваша милость! – встав на пути графа, Гаррис поклонился и забормотал неразборчиво: – Готов служить… прошу… все сделаю…

Бальтазар оттолкнул его, и Гаррис повалился на колени, умоляюще протянул вслед графу руки, когда тот пошел дальше. Сделав несколько шагов, Бальтазар остановился, склонил голову, задумавшись, и бригадир затих, с надеждой глядя ему в спину. Чосер с Карибом как ни в чем не бывало приближались к поезду. Остальных грузчиков наемники графа стали заталкивать в коридор за железной дверью. Бальтазар вдруг повернулся – крыльями взметнулись полы плаща, открыв кроваво-красный подбой, а в руке графа возник большой черный пистолет с красно-синим узором на стволе. Бальтазар расставил ноги, положив оружие на сгиб локтя, прицелился в картинно-красивой позе. Гаррис вскрикнул, и граф выстрелил.

Ойкнул Заяц, Электра растерянно выругалась. Я думал, такое большое оружие громыхнет на всю пещеру, но пистолет лишь приглушенно стукнул. На конце ствола мелькнула тусклая вспышка. Голова Гарриса взорвалась, как арбуз, свалившийся на мостовую со второго этажа. Тело упало на спину. Кариб даже не оглянулся, а Чосер, кинув взгляд через плечо, похлопал в ладоши – немного снисходительно, будто одобряя шалость ребенка. Граф убрал пистолет под плащ и снова зашагал к составу.

– Анри, ты видал? – хрипло прошептал Заяц. – Он ему башку снес совсем. Начисто. Одним выстрелом!

– По-твоему, куда я смотрел сейчас? – ответил я, не в силах отвести взгляд от обезглавленного тела на камнях.

– Одним выстрелом, – бормотал мальчишка завороженно. – Совсем башку снес, ничего не осталось. Вообще ничего. Бах! – и нет башки…

– Слушай, помолчи! – взмолилась Электра. – Томагавк тебе в печень, и так тошно, а тут ты еще… Заткнись!