– Ясно. Но на этом, как мы понимаем, неприятности не закончились?

– Увы… Сегодня у нас первое июля. А вчера случилось еще одно несчастье. Последнее… Дай бог, чтобы последнее. Сердце у меня разрывалось от боли… Я учусь в колледже с очень строгой дисциплиной. Там трудно говорить о дружбе. А здесь у меня появились настоящие друзья. Я был так счастлив. Я так хотел увидеть их перед поездкой в Австрию…

– Вы едете учиться в Австрию? – одновременно спросили Карл и Фридрих с плохо скрываемым возмущением («кому нужна эта затхлая империя»).

– Да. Должен был. Но теперь уже не уверен, что смогу поехать… Вчера у меня заболело сердце. Джесси, Лоу, Патрик, Тиббот… Да и Гарри тоже… Я пошел в Клуб гребцов, взял лодку. Не спортивную, не самоходную. А обычную, с веслами. И плавал вокруг нашего островка, вспоминая недавнюю идиллию. Но вдруг раздался какой-то хлопок, может быть, взрыв. И вскоре над строениями мистера Кэйси показался дым. Я со всех сил устремился туда. Уже через минуту был на месте. В мастерской Патрика, где работали корзиноплетущие машины, уже бушевал пожар. Строение начинало обрушиваться. Но я не мог оставаться на месте и забежал в открытую дверь. Мистер Кэйси лежал в лужице в крови. Я вытащил его из мастерской. Тотчас кровля мастерской окончательно обрушилась. Патрик был сильно ранен упавшей балкой с ее металлическими креплениями. Я начал рвать на нем одежду и перевязывать раны, пытаясь остановить кровь. Однако медицину в нашем колледже не преподают, и я чувствовал себя совершенно беспомощным. Буквально на моих глазах жизнь уходила из этого умного и сильного человека.

– Мистер Кэйси успел что-то сказать вам?

– Да. Он повторял две фразы: «Джесси… Джесси… Мать не простит» и «Островковый костер… островковый костер».

– Может, «островной костер»?

– Нет именно, островковый. В том смысле, что костер на островке, а не на острове. Я пошел в Скотланд-Ярд, рассказал, что и как было. Меня отпустили. Но уже сегодня, когда прогуливался у Паддингтонского вокзала, два инспектора остановили меня и попросили дать разъяснения еще раз. Я повторил все, ни в чем не противореча вчерашним показаниям. Ну, разве что, вспоминая какие-то новые подробности. Однако инспекторы сказали, что я лгу. Якобы, я, Лоуренс и Тиббот охмуряли Джессику. Но я, мол, был отвергнут сразу. И потому из ревности запытал и убил Лоуренса. А потом заподозрил Тиббота, Патрика и Джессику в каком-то хитром финеанском ирландском заговоре против меня. И убил мистера Кэйси. Они сказали, что это один «почерк» – сначала пытки и пожар в конце, то ли для заметания следов, то ли из-за пиромании, так обострившейся в Англии в последнее время. Но я сумел убежать.