* * *

Вечером всех женщин отправили в театр. Но перед тем они, разумеется, накрыли скромный немецкий постфайв-о’клок: баварское печенье, берлинские «ушки» и специально в честь гостя, который теперь уж точно сможет поехать на учебу в Австрию, – венский штрудель. Конечно, пиво было бы лучше. Но женщины грозились поднять настоящий мятеж, сопротивляясь этому. Поэтому пришлось ограничиться чаем.

Поначалу солировал Маркс:

– Ну что, Дейл, вам не было неуютно или страшно, в нашей гостевой комнате?

– Нет, что вы. Благодарю вас. Мисс Демут очень приветлива. И через специальное окошко периодически передавала мне все, что нужно.

Юный гость говорил внешне очень спокойно. Но чувствовалось, что спокойствие это дается непросто, пребывание в замкнутом помещении оставило неизгладимое впечатление. Как говорится – «на всю жизнь».

– Я рад, что вы нас понимаете. Борьба за справедливость предполагает некоторые дополнительные и особые меры безопасности. Итак, начнем с самого начала.

Маркс посмотрел на стопки листов рукописи «Капитала», разбросанные на столе, решительно сдвинул все в сторону и уселся на их место.

– Безусловно, для ирландца у вас слишком необычная фамилия. И все же мелкие детали вашего рассказа – обостренная реакция на «пэдди», интонация, с которой вы сказали «настоящий англичанин», кое-что другое – все это очень быстро показало, что вы именно ирландец. Хотя и живущий, судя по всему, где-то в Шотландии. Из других мелких упоминаний, оговорок о колледже мне показалось, что вы учитесь у католиков, скорее всего – иезуитов. Это так, в дополнение к ирландской теме…

Теперь по поводу обвинений, выдвинутых в ваш адрес инспекторами Скотланд-Ярда. Конечно, это все невероятная бюрократическая чушь, на обсуждение которой даже не хочется тратить время. А вот на что стоит тратить время. На то, чему нас учит диалектика, материализм! На установление самых важных, сущностных связей – групповых, межличностных, причинно-следственных. При этом идти то от общего к частному, то от частного к общему. В описанной вами компании я увидел две тесных, системных связи. Первая и главная: Лоу и Джесси. Да, увы… Вам нужно признать: прекрасная ирландка любит не вас, а вашего соперника англичанина. Но Джессика исчезла. Подозревать можно что угодно. Однако Лоу, который к ней явно неравнодушен, после этого «светился от счастья». О чем это может говорить? Только об одном! Исчезновение Джесси – часть их общего плана, который должен завершиться, скорее всего, одним – венчанием.

Энгельс иронично хмыкнул. Маркс поспешил объяснить: