– Я могу все исправить, – зашептала Элоиза, бросаясь на колени перед раненым. Голова молодого человека запрокинулась на ступени лестницы, шляпа ускакала вниз, замерла возле стойки для тростей. – Давайте перенесем его на постель. Я сумею починить, если только детали…

– Какие детали, тупица?! Ты убила его! Ты убила меня и его! Слышишь, ты убила! – Хозяин склонился к Элоизе, которая протягивала ему руку, ожидая помощи, и вложил в ее ладонь отвертку.

– Ты убила его, потому что он был твоим любовником, а потом покончила с собою… – Он принялся валить с полок банки и бутыли, которые разбивались о пол, забрызгав платье Элоизы и клетчатые брюки гостя. Тот застонал, когда Миллер грубо схватил его за ноги и втащил в комнату.

– Думаешь, тебе удалось обмануть меня, девка? Не знаю, кто подослал тебя со всем этим бредом про чудо, но я не поверил ни единому слову. Кто-то украл мою Механическую девушку, и я дознаюсь, кто. Только ты об этом не узнаешь, убийца!

Он трясущимися руками вытащил из кармана коробку спичек. Пальцы не слушались, он ломал одну спичку за другой, но все чиркал и чиркал, отступая к двери, хотя пальцы девушки цеплялись за полы его пиджака. Не желая, чтобы она испортила его одежду, Миллер вырвал у нее отвертку и по привычке сунул в карман.

– Это же я, ваша Элоиза Миллер! – растерянно твердила девушка.

– Элоиза Миллер умерла. Ее больше нет. Я держал ее на руках, а она не отвечала мне больше. Она сломала себе шею. У моей Элоизы была такая прекрасная шейка. Она просто упала… И умерла. Ты мертва, Элоиза Миллер. Кто спросит с меня за твою смерть сейчас?

Спички начали загораться, но он продолжал поджигать и бросать их в глубь комнаты за спину Элоизе, не замечая, что пламя уже разгорелось и лижет занавески и стены. И только когда девушка вскрикнула в ужасе и бросилась к двери, он выскользнул за створку и повернул ключ, лишая своих жертв единственного шанса на спасение.

Напрасно Элоиза колотила в дверь, напрасно умоляла выпустить ее и позволить помочь бедняге-репортеру. Все было тщетно.

Она распахнула пиджак на груди молодого человека, осмотрела рану, из которой текла бурая смазка. Ремонта было не так много – судя по свисту, с которым выходил воздух из груди, отвертка пробила одну из трубок, подающих пар на правый плечевой сустав. Элоиза бросилась к ящику уже наполовину объятого огнем стола и вытащила несколько трубок разного диаметра. Распахнула рубашку и провела резцом, расширяя рану, но под брызнувшей смазкой не обнаружилось ни медных трубок, ни шестеренок. Тело молодого человека было наполнено красным и горячим, и рана в его груди плюнула смазку прямо в лицо Элоизе.