Майя услышал шум за спиной, но не оглянулся, чтобы посмотреть.

— Что бы ни случилось, мы хотели, чтобы Идра знал. Но мы не ожидали, что он бросит вызов матери.

— Вы могли бы подписать документы на отречение?

— Да, — мрачно сказал Майя. — Если бы пришли к этой мысли, то да. Мы не могли бы ввергнуть наш народ в гражданскую войну, если бы не были уверены… — Он замолчал, но слишком поздно.

— Не уверены, Ваше Высочество?

— Мы считаем, что наше правление для Этувераца лучше, чем регентство во главе с лордом Чаваром, но что, если мы не правы? Что делать, если мы ведем нашу страну к хаосу и катастрофе? Разве мы имеем право навязывать нашу волю тем, кто не желает этого?

— Вы единственный из оставшихся в живых сыновей Варенечибела Четвертого, — сказал Совар. — Это не что иное, как закон, Ваше Высочество.

— Мы не думали, что можем быть уверены в чьей-либо поддержке, — сказал Майя. Он был уверен, что это Бешелар за его спиной скрипит зубами, как крокодил. Майя сосредоточил свое внимание на Соваре. — Переворот возглавили самый важный из наших министров и член нашей семьи, а помогал им один их наших нохэчареев.

— Да. Мы понимаем. — Совар немного помолчал. — Ваше Высочество, вы рассердились?

— Мы были в ярости, — сказал Майя и устыдился тому, как легко эти слова сорвались с его языка. — И страдали от мысли о предательстве, хотя, возможно, это было глупо с нашей стороны.

Брови Совара дрогнули.

— Если лорд Чавар не хотел служить вам, ему уместнее было бы уйти в отставку. — Он неловко кашлянул в кулак. — Многие члены вашего правительства чувствуют себя обманутыми, Ваше Высочество.

— Действительно? Спасибо. — Он был слаб и глуп, но старался делать все, что мог. — Мы действительно очень сердились. Сейчас мы пытаемся простить, но находим, что это трудно.

— Что бы вы хотели сделать с теми, кто обидел вас?

— Мы не знаем, — устало сказал Майя. — В любом случае, это будет не наше решение.

— Да, Ваше Высочество. Но мы не спрашиваем, что вы с ними сделаете на самом деле.

— Вы задаете опасные вопросы, Мер Совар.

— Ваше Высочество, — возразил Совар с живостью, которая, возможно, граничила с нетерпением, — наша задача как можно точнее свидетельствовать от вашего имени, потому что есть вещи, которые вы, как Император Эдрехазивар Седьмой, не можете сказать перед судом. Это предназначение Свидетелей — говорить за тех, кто не может сказать сам за себя.

— И вы должны говорить только правду, — сказал Майя.

Эта горькая мысль его даже позабавила.