– Да откуда, черт побери, вам это известно?!

– Я просканировал вашу память, – простодушно ответил «мушкетер». – Но я все правильно излагаю?

– Да… Совершенно верно…

– Отлично. – Взгляд незнакомца быстро скользнул по циферблатам неведомых приборов. Задержка ноль три секунды.

– Задержка чего?

– Реакции вашего неокортекса. Если бы ваша память подверглась коррекции, то задержка была бы много больше – это не поддается имитации.

– Хм… А почему вы считаете, что моя память могла подвергаться коррекции?

– Существо, что охотится за вами, могло, как любят говорить жандармы, подкинуть мне «куклу». То бишь, обманку. И я бы с вами возился, пока настоящего Фигаро тихо и без спешки убивали бы где-нибудь в сарае за городом. Теперь же я уверен, что вы – это вы.

– Я тоже в этом уверен, – проворчал следователь.

– Рад за вас… А почему вы только что испытали такое облегчение?

– Вы же читаете мои мысли.

– Я не так часто на это отвлекаюсь.

– Тогда… Извольте: если вы так просто можете извлечь нужную вам информацию из моей памяти, следовательно, вам нет никакой нужды меня пытать. Я этого страсть как не люблю.

– Логично, – незнакомец хохотнул. – Но, Фигаро, выбросьте, наконец, из головы эти идиотские мысли о пытках и всем таком прочем. Я не хочу вам вреда. Напротив – я крайне заинтересован, дабы вы остались в полной сохранности.

– Для того, чтобы принести меня в жертву? Или подъять личного колдуна-сервитора в виде некрота?

– Фу!.. Хотя такой у меня когда-то был… Но теперь моя очередь задавать вопросы. А вопрос – главный вопрос – у меня всего один…

Незнакомец подошел к Фигаро, и пристально глядя следователю в глаза, спросил:

– Скажите, пожалуйста, любезный Фигаро… Могла ли, по вашему мнению, нелепейшая череда случайностей, настигших вас в этом тишайшем городишке за последние несколько месяцев быть действительно случайной?

Следователь открыл было рот… И тут же снова закрыл его. Потому что уже рвавшееся наружу «да, конечно» вдруг представилось ему совершенно в ином свете.

Могло ли все случившееся с ним в Нижнем Тудыме за последние четыре месяца быть случайностью? Разумеется. Но вот насколько это было вероятно?