– С тем, что они все в меня влюблены.

– Надуваться спесью.

– А с одним конкретным галанитом?

– Полагаю, рано или поздно мне придется его убить. – Глаза Помпилио похолодели.

– На Круне? – легко осведомилась Кира.

– Возможно и на Круне, учитывая, что нам предстоит сражаться.

Рыжая кивнула, показывая, что принимает ответ, однако ее муж понял, что должен объяснить свою позицию.

– Я знаю, как нахраписто и целенаправленно идут к своей цели галаниты. Я знаю конкретно этого галанита – очень сильного и опасного, который не умеет останавливаться, – дер Даген Тур помолчал. – Возможно, Абедалоф, действительно, в тебя влюблен. Возможно, он считает, что недополучил чего-то на Кардонии, и хочет ублажить свое эго. Возможно, он хочет унизить меня. Я не знаю, что у него в голове и мне это неинтересно. Я знаю, что не позволю ему прикоснуться к тебе.

– Убийство директора-наблюдателя способно привести к полноценной войне, – негромко заметила рыжая.

И, заканчивая фразу, увидела на губах мужа знакомую улыбку, которая означала, что решение принято и не подлежит изменению. Девушка ужаснулась спокойному тону, каким дер Даген Тур приговорил обидчика к смерти, а Герметикон, возможно, к большой войне, но слабость ее продлилась меньше мгновения. А затем адира Кира с достоинством произнесла:

– Значит, так будет.

– Я никому тебя не отдам, – в тон жене произнес Помпилио.

Выделив голосом слово «тебя».

А затем сделал то, чего рыжая хотела больше всего на свете, – словно прочитал ее мысли: поднялся, подошел, наклонился и крепко-крепко поцеловал Киру в губы.

⁂

– Иногда даже адигенам приходят в головы толковые идеи, которые имеет смысл позаимствовать, – рассмеялся Арбедалочик, после того как «Медуза Ло» вышла из Пустоты над Стадимом – сферопортом Круны. И, чуть понизив голос, чтобы не услышали капитан и рулевой, продолжил: – Когда я узнал, что Дорофеев – ямауда, то сразу понял, что иметь такого человека старшим офицером – гениальная мысль. Сам Помпилио до нее додумался или кто подсказал – не важно, важно, что в присутствии ямауды переходы становятся намного спокойнее.

И личным капитаном Абедалоф назначил Габурчика – может, не лучшего профессионала, зато абсолютно невосприимчивого к Знакам Пустоты.

Орнелла молча кивнула, но промолчала. Она знала, что директор-наблюдатель недолюбливает межзвездные прыжки, но еще лучше знала, что, если поддержать в присутствии человека неприятную для него тему, можно серьезно испортить отношения.

– Главное, что этот переход остался позади, – улыбнулась Григ и указала на здание вокзала: – Эта планета не столь развита, как Тердан.