– Эй, Гаррет! – рявкнула матушка Бинтор. – Я, значит, с кухней управляюсь, да. А ты бы лучше за всякой шушерой приглядывал, да. И крысу свою забери, ты!

Пулар Синдж у нее за спиной выглядела одновременно смиренной, как овечка, и донельзя довольной. И вполне заслуженно – ведь она унюхала очередного злодея.

Мне пришло в голову, что Нейрсу Бинтор мы в наши планы посвятить забыли. Да, упущеньице. На подобные промашки богиня иронии снисходительно не посмотрит и простит не скоро. В домашней иерархии Вейдеров Нейрса шла сразу за Максом – или, быть может, за Манвилом Гилби (правда, в последнем я сомневался).

Призвав на подмогу все свое красноречие и обаяние, я принялся многословно извиняться. Пернатая тварь, восседавшая на громадной бочке, сопровождала мои слова радостным уханьем. Я не стал этого терпеть – одолжил у Стори клюку и пару раз шарахнул по бочке. Мистер Большая Шишка поперхнулся смешком, досадливо покрутил головой, взмыл под потолок и уселся на люстре, как на насесте, чувствуя себя в полной безопасности.

– Ты, пташка, слушай сюда! На моей кухне тебе делать нечего, говорящий ты или нет, понял, ты?! Не то башку сверну! И прочие тоже чтоб не совались!

Оборотень у моих ног вздумал пошевелиться. Нейрса примерилась, пнула его в бок мыском своего огромного башмака, потом для верности добавила колотушкой. Оборотень затих. Пока стражники опутывали его цепями, матушка Бинтор колотушку не опускала.

Я прошептал на ухо Синдж (можно подумать, она была настолько бестолкова, что нуждалась в моих советах):

– По-моему, на кухне тебе лучше не появляться.

– Ты мне говорить будешь, ты, – шепнула она в ответ.

Просто умница! Уже и шутить научилась.

– Угу. Ступай.

Выпрямившись, я увидел, что матушка Бинтор величественно удаляется в свои заповедные угодья.

– Парни, посадите его к остальным, пока он не очухался, – велел я стражникам. Судя по всему, вялость оборотней отчасти объяснялась их мысленной связью: они, похоже, были охвачены отчаянием, которое передавалось от одного к другому и лишало их… э… боевого задора.

Блок, рядом с которым стоял Релвей, замахал руками, подзывая меня к себе.

101

101

В некоторых случаях Релвей вполне предсказуем. Например, он любую ситуацию норовит превратить в мелодраму. На пивоварне Лампа он заставил своих парней бродить с факелами, заполнив руины замечательно жуткими, зыбкими, поистине готическими тенями.

– Я думал, она лучше сохранилась, – заметил я, разумея пивоварню. Снаружи кирпичное здание выглядело относительно целым, однако внутри стены сыпались, а в полу зияли трещины.