«Тебе это вообще не грозит», – граф усмехнулся, – «только лунницы самых древних семей могут рассчитывать на подобную честь. Да, честь. Хранительница в глазах лунников – воплощение Ночной Странницы».

– Именно поэтому каждая новая съедает старую…

«Луна тоже исчезает на одну ночь, чтобы потом возродиться».

Малика нерешительно топталась у входа в грот, и Альвен почему-то не торопил ее войти. Может быть, начал сомневаться в возможности успеха?

– Мы найдем врата, – сказала ведьма.

«Разумеется найдем».

– Тогда почему мы стоим?

«Мы не можем войти просто так. Мы ждем приглашения».

– А без приглашения нельзя?

«Попробуй».

Ведьма покосилась на него: в сумерках черная звериная морда казалась абсолютно серьезной, лунный лорд и не думал шутить. Малика вытянула руку, пальцы тут же утонули в кромешной тьме – и в тот же миг что-то упруго толкнуло в грудь. Легонько, но прозрачно намекая на то, что сил у невидимого стража пещер будет довольно, чтобы столкнуть вниз, к подножью горы.

– Йоргг, – ведьма мотнула головой, – странная она, эта Исиль. То лезет в мои сны с предложением помочь, а теперь, когда мы здесь, отталкивает. Лунницы все такие?

«И ты – одна из них».

Альвен уселся перед входом и, как самый обычный кот, принялся умываться.

– Значит, все, что нам остается – ждать?

«Именно», – прозвучало в ответ.

– Нет уж, я так не могу, – Малика зябко поежилась, обхватила себя руками за плечи, – это худшее, что вообще можно было придумать. Стоять и ждать, пока Исиль соблаговолит нас принять. Тоже мне, особа королевских кровей!

«Малика?» – голос, нагло вторгшийся в сознание, не принадлежал Альвену Рутто. Это было приятное женское контральто, но – совершенно лишенное интонаций. Ни гнева, ни радости. Все равно, что звук льющейся воды.

Ведьма замерла, прислушиваясь. Кто знает, вдруг померещилось? Уж больно местечко особенное, такое приятным не назовешь.

«Малика Вейн», – повторил женский голос, – «я знала, что рано или поздно ты придешь. Входи».