— А вода и ручьи в замерзшем болоте?
— Вот именно — замерзнут! — воскликнул он. — И морская пехота США выберется из трясины и пойдет в наступление!
«ПОКУПАТЕЛЬ, БУДЬ БДИТЕЛЕН»
В поезде, на котором она возвращалась в Нью-Йорк, мест для курящих не было. Джоан сидела в самом конце вагона-салона с нетронутой чашкой кофе, на коленях лежала газета, в которую был завернут пистолет. К ней хотел подсесть юный священник, но она взглядом дала ему понять, что лучше этого не делать; когда в вагон вошел Автоматический Слуга, который принес продукты для бара, Джоан его чуть не расстреляла. Она только-только увернулась от полиции на вокзале Атлантик-Сити, и ей нестерпимо хотелось закурить, чтобы успокоиться, так что понятно — Джоан была не в самом миролюбивом настроении.
На Айн же напала болтливость.
— Вы мне так и не сказали, почему развелись с Гарри Гантом, — вдруг вспомнила она, за десять минут до прибытия на Гранд-Сентрал.
Джоан вздохнула:
— Айн, вы всегда такое странное время выбираете для личных вопросов.
— Я по природе любознательна, — сказала Айн. И добавила — не столько для угрозы, сколько просто констатируя факт: — Может, вы проживете недолго и не успеете рассказать.
Джоан снова вздохнула, потом пожала плечами и ответила:
— Водопады Плесси. Краткий ответ — я развелась с ним из-за Водопадов Плесси.
— Водопады Плесси?
— Хотя на самом деле нет, — продолжила Джоан, решив, что лучше поговорить — все же какое-то занятие. — Водопады Плесси стали только поводом, последней соломинкой. По правде говоря, за эти девять лет я устала. От Гарри, от компании. Да вообще-то это одно и то же.
— Его дело — это продолжение его личности, — одобрительно кивнула Айн. — Так и должно быть.
— Должно или нет — не знаю, но так есть.
— А от чего именно вы устали?
— От всего, — ответила Джоан. — От рутинной фигни. Понимаете, правление Ганта было организовано по классической модели дисфункциональной семьи с тремя родителями. Я была такой суровой мамашей, которая постоянно пилит детей на тему убрать в комнате, играть честно, не позволять собаке ссать на соседский газон — и в то же время хвалится перед остальным миром, какие они расчудесные, просто самые лучшие дети, о которых мать только и может мечтать. А Клэйтон Брайс был отцом, который детей портит, подрубая мой авторитет на каждом повороте: подсовывает полтинник, чтобы они могли сходить в кино вместо прополки сада, побуждает пробиться в Малую бейсбольную лигу всеми правдами и неправдами, говорит, что