— Да вы экстрасенс. Я провела время с дочерью и Кипом, а также с Баратом.

Детишкам, судя интонациям, радости это не доставило.

— Ты ведь их не отшлёпала?

— Нет. Я была нежна, насколько это было возможно. До того, как там появился Барат, я вдалбливала Кеванс о необходимости прекращения кроватно-дружеских отношений. У них сейчас есть обязательства перед другими людьми.

— Любопытно, вы заметили это.

— Думаю, даже Кира заметила. Я, да не узнаю, если сама прошла через это. Она не хотела понимать этого, наверное, потому что они очень долго были против всего мира. А Кип, возможно, до сих пор не связан с Кирой телесно.

— Можете мне не рассказывать. Он её слишком сильно уважает. И не замечает противоречивости в своих действиях.

— Это всего лишь моё предположение. А ещё есть мы с вами. Кеванс прямо в лицо упрекнула меня в этом.

— Ой. А что сказал Барат?

— Он тогда ещё не пришёл. С его появлением Кеванс быстро угомонилась.

Палёная что-то писала, притворяясь глухой. Представляю, как всё сильнее запутываются её мысли о наших взаимоотношениях.

— У нас не та ситуация, чтобы говорить другим: «Делай, что я сказал!», — произнёс я.

— Это точно. Но тут есть большая разница.

— Расскажи о складе.

— Пусто. Нет даже пыли и паутины. Люди и эльфы поблизости от него не желают ничего рассказывать, только крысюки. Дворцовая гвардия всё убрала. Несколько человек остались рядом, чтобы отгонять Спецов директора Шустера и судебных колдунов Генерала Блока. Крысюки поговаривают, что уже существуют планы снести здание.

— Это незаконно. Лейб-гвардия не имеет права указывать людям, что делать за пределами Дворца.

Узнать, куда делось такое количество вещей со склада, не должно было составить труда.

У Кары уже был ответ. Крысюки рассказали ей и это.

— Всё оказалось в подземельях Учебника.

— Где?