Я сильно подозревал, что вместо пылесоса агент «Лана-тоника» втюхал мне пылепроизводитель…

Что самое обидное, у Кирпичникова «Швио-2» работал без перебоев. Олег не переставал меня благодарить за удачную рекомендацию.

В сервисных центрах вежливо улыбались и просили принести пылесос для технической экспертизы. Сделать этого я никак не мог, ибо опасался, что «Швио-2» попытается аннигилировать и меня. Вполне, надо сказать, справедливо опасался.

…Ох, нехорошая это примета, ежели техника домашняя подводить начинает. Особливо перед полетом важным. Не дай бог, в космосе откажет что-нибудь.

Основная задача пилота — обеспечить нормальное ускорение до первой космической и посадить корабль на поверхность планеты. Все остальные функции выполняет бортовой компьютер. Полет осуществляется по заранее составленной программе, пилот берет на себя управление лишь в случае непредвиденных происшествий.

Это только в фантастических романах доблестные экипажи отважно маневрируют между потоками астероидов и заставляют звездолеты выписывать всевозможные кренделя вокруг неопознанных объектов. На самом деле, космос — пуст, что моя квартира. Редко-редко когда пискнет масс-детектор, указывая, что в радиусе тысячи километров появилось небольшое тело. Остальное же время корабль пересекает безмолвные просторы в полном одиночестве.

Как это ни странно, но с Вальпером мы сдружились. Особой, правда, дружбой. Космической. На Земле она быстро перерастает в поверхностное знакомство, да редкие звонки по праздникам. Но здесь, за миллионы километров от родной планеты, мы быстро нашли общий язык.

Оказалось, что астрофизик весьма неплохо играет в преферанс. Долгие часы мы расписывали пули, проигрывая, отыгрывая, закладывая и перезакладывая грядущие премиальные. Иногда начинали спорить о постулатах теории относительности, благо, полным профаном в этой области я не был. Однажды мы даже подрались. Космическая дружба…

Текли часы. Сутки. Недели. Месяцы.

Земля оставалась все дальше и дальше, зато ледяной Плутон приближался.

Странное это чувство. Наверное, сродни тому, что ощущали мореплаватели прошлого тысячелетия, когда наносили на белые пятна навигационных карт очертания материков. Мы должны были стать первыми людьми, ступившими на поверхность планеты-карлика, последнего белого пятна Солнечной системы.

Впрочем, к концу второго года, единственным нашим желанием было скорее вывалить на Плутон чертовы контейнеры и убраться, восвояси.

Царство метанового льда, азота и углерода встретило нас неприветливо. Уродливые пейзажи, тоскливые грязно-белые тона, унылый желтоватый блеск далекого светила.