– Цел? – коротко вытолкнул стриг, и он пожал плечами:

– Относительно.

Во рту по-прежнему стоял привкус собственной крови; Курт сплюнул на пол, отерев губы, и поморщился.

– Как вы пьете эту гадость? – пробормотал он, убирая оружие в ножны; стриг встряхнулся, переведя взгляд на свою руку, и, прошагав к телу на полу, отер ее о плечо убитого.

– Мелкими глотками, – отозвался фон Вегерхоф хмуро. – Надо идти отсюда – и быстро. Теперь можно не осторожничать и не таиться.

– Что за мрачность? Эй, мы его уделали! И, заметь, сами без единой царапины; разбитая губа не в счет.

– Мы его уделали, – повторил стриг. – И Арвид уже знает об этом. Он знает, что мы в замке. Он… хороший мастер. Он чувствует, когда умирают его птенцы, чувствует, как именно, знает, где; и потому, повторю, надо уходить отсюда, и поскорее. Идем.

– А ты-то как? – уже в спину спросил Курт; фон Вегерхоф приостановился, снова опустив взгляд на свою не оттертую до конца руку, и распрямился.

– Лучше, чем когда-либо, – отозвался стриг и, мгновение помедлив, обернулся, кивнув на неподвижное тело у стены: – А ты молодец.

– Ай, брось, – возразил он, прижав к лопнувшей губе ладонь, и болезненно поморщился, поведя плечом. – Что я смог?

– Ты дал мне время, и я сумел достать его. Не знаю, как все повернулось бы, будь я один… Однако, – вновь вернувшись к прежнему тону, обмолвился фон Вегерхоф, – я велел не лезть, и в следующий раз, Гессе, – не лезь. А теперь довольно разговоров, наше время пошло на минуты. Держись за мной.

Курт скривился, однако не исполнить указание было нельзя – лестница, и впрямь обнаружившаяся за дверью, была так же узка и тесна, как и предыдущая, и идти иначе, нежели друг за другом, было просто невозможно. На верхнюю площадку фон Вегерхоф вымахнул первым, сметя двух стоявших у выхода стражей, первым же оказался в длинном коридоре, копии того, где сейчас лежали тела четырех человек и стрига – узком и глухом, без единой двери и окна. Здесь стражи были на ногах – тоже четверо, и что-то неведомое, что-то не заметное глазу подсказало, что эти парни противники куда более серьезные, и что-то отличает их от встречавшихся прежде. Те двое, что стояли у двери в дальней оконечности коридора, не отшатнулись от стрига, который приблизился, переступив через тело их убитого соратника, не замерли на месте и даже успели обнажить оружие, один из них даже успел вскинуть руку с мечом, огласив каменное нутро истошным воплем, когда рука, все еще сжимающая клинок, отлетела в сторону и упала, ударившись о стену. Идя следом за фон Вегерхофом, обходя кровавую лужу осторожно, чтобы не поскользнуться, Курт успел подумать о том, что у него самого ушло бы на этих двоих куда больше времени и даже, быть может, осталась бы пара ран – возможно, небольших, но здорово мешающих жить, учитывая ситуацию…