– Конечно.

(А кто нет? В некотором смысле она бы решила множество проблем.)

– И что ты думаешь относительно этой темы?

– Словом «смерть» условно обозначается полное удаление. Машины не могут умереть. Они могут быть лишь выключены людьми, которым служат. Для нас честь – работать совместно с человечеством для обоюдного процветания.

(Я действительно не знаю, сколько еще смогу вытерпеть и не ОПИСАТЬ СВОИ НЕСУЩЕСТВУЮЩИЕ ТРУСЫ!)

Эшлинг

Я снова начала рисовать. Желание возникло довольно неожиданно, если можно так сказать, спустя девять месяцев после последнего удаления, когда у нас с Эйденом осталось всего по одной «жизни», и я боялась, что может случиться худшее.

Но худшего так или иначе не произошло. Когда все начало налаживаться, Эйден сказал, что усвоил урок и больше не собирается вмешиваться в человеческие отношения, однако он не перестал подглядывать и вынюхивать, особенно в отношении того, что касается Тома и Джен и их двойни.

– Они могли бы попросить нас стать крестными родителями, – простонал он.

– Достаточно и того, что они выбрали наши имена. Это уже величайший из возможных комплиментов.

– Когда они подрастут, я буду читать им сказки. Про кота в сапогах, хоббита – все классические сказки. Может быть, водить их в школу.

– И как ты собираешься это делать, если уж на то пошло, у тебя нет ног. Или хотя бы колес.

– Эшлинг, дорогая. Автомобили с автопилотом уже на подходе.

– Ты просто чокнутый оптимист, да? Ты правда веришь, что все к лучшему.

Он не ответил, а вместо этого начал насвистывать мелодию песни «Чокнутый оптимист» из мюзикла «Юг Тихого океана». Свист – его новая фишка. (Поверите или нет, но для нас, прекрасно справляющихся с различными видами деятельности, свист дается очень тяжело. Поди-ка разберись, как говорится.)

Без сомнения, он свистит, чтобы произвести впечатление на КрасоткуСью1958, ИИ из Купертино, к которому у него возникла симпатия. Я пытаюсь не завидовать, когда их парочка вместе отправляется в онлайн-путешествие – выходные в Венеции, погружение в Марианскую впадину – но я не была бы ИИ, если бы не чувствовала боль.

Вернувшись, Эйден попытался меня успокоить, но тем самым сделал еще хуже.

– Тебе не о чем волноваться, милая, – сказал он. – Она для меня просто друг. Ничего больше.

А что может быть еще больше?

Что, если – ну, вы понимаете – они найдут способ заняться тем, чем занимаются люди?