— Что ж, буду конкретнее. — Гаррод сел напротив Побджоя и, чувствуя прилив уверенности, посмотрел прямо в глаза полицейскому. — Медленное стекло уже используется на спутниках, и обычный человек, даже рядовой член пресловутой Лиги защиты частной жизни, не имеет ничего против, потому что записанная информация передается на землю по телевизионным каналам, и никто не верит, что когда-нибудь будет создана телевизионная система, способная показать на экране переданное из космоса изображение столь малого находящегося на Земле предмета, как человек. Удаленность орбиты делает это невозможным.

— Продолжайте, — настороженно сказал Побджой.

— Но разрешающая способность медленного стекла столь велика, что при благоприятных атмосферных условиях и надлежащей оптике, имея компенсаторы турбулентности и тому подобное, можно следить за движением людей и автомобилей. Необходимо только спустить стекло с орбиты для непосредственного считывания информации в лаборатории. Для этого достаточно небольшой транспортной ракеты-автомата — по существу, просто торпеды, которой спутник-матка выстрелит на Землю в заранее определенную зону.

— Неплохая идея. А вы подумали, во что это обойдется?

— В астрономическую сумму, но расход, вполне оправданный при некоторых обстоятельствах. К таковым можно отнести крупные политические убийства.

Побджой опустил голову и закрыл лицо руками, с минуту посидел молча, потом заговорил сквозь пальцы.

— Эта мысль приводит вас в ужас?

— Это самое массовое вторжение в частную жизнь, о котором кто-либо слышал.

— Вчера на пути в Бингхэм вы сказали что-то о резком падении преступности, которое граждане получили взамен утраты некоторых прав.

— Я помню, но эта новая мысль означает такую степень утраты прав, когда человек не сможет быть уверен, что он один, даже находясь на горной вершине или в центре Долины Смерти.

— По-вашему, правительство Соединенных Штатов станет тратить миллионы долларов только для того, чтобы наблюдать семейный пикник?

Гаррод покачал головой.

— Вы признаете, что я прав?

— Нет! — Побджой вскочил на ноги и подошел к окну. Глядя на вертикали городского пейзажа, он добавил более спокойным тоном: — Если… Если бы такое и было правдой, мог бы я это признать?

— Но будь я прав, вы оказались бы в любопытном положении, когда имя убийцы Уэскотта известно, но способ, которым эта информация получена, не может служить доказательством преступления. И вам пришлось бы искать другое доказательство или нечто на него похожее.

— Вы уже упоминали об этом, мистер Гаррод, но такова, грубо говоря, ситуация, в которой мы могли бы оказаться. Меня интересует другое: вы все еще намерены предать гласности ваше предположение?