– Подожди, – сказал он спокойно, и я с легким ужасом заметил, что он все еще держал отрезанный палец в руке. И что пугало еще сильнее – окровавленный конец пальца начинал приобретать странный бледно-голубой оттенок. Я глянул на рану и увидел, что та становилась такого же цвета.

Признаюсь, в ту минуту мне в голову пришла мысль о возможной одержимости моего брата Сатаной, и я сжал свой нож еще крепче. Я уже был готов ткнуть его клинком в глаз и позвать слуг, когда он вдруг поднес отрезанный палец к руке. И на моих глазах голубые лоскутки зашевелились и потянулись друг к другу. Я услышал слабый всасывающий звук, и рука снова оказалась целой. Он с восхищением посмотрел на свои пальцы и пошевелил ими.

– Боже мой, – едва слышно повторил я. Он блаженно улыбнулся.

Что и говорить, я был заинтригован, пусть и слегка опасался, что мой брат заключил сделку с дьяволом. Также я быстро сообразил, что если в глазах Господа это не являлось гнусностью, которая привела бы нас к вечному осуждению, это сулило нам чудесные деловые возможности.

И так, с непредубежденным умом и заручившись поддержкой пары особенно крупных парней из моего поместья, я сопроводил брата к его местожительству, где кучка неопрятных людей проводила в амбаре некие необычайно запутанные эксперименты. Они были крайне неприспособленными к обществу и совершенно не проявляли интереса ко мне, из чего я заключил, что быть посланниками дьявола они никак не могли. Вместо того чтобы начать хоть как-то прощупывать мою душу, они потратили несколько часов на объяснения, в чем конкретно заключается их работа. От их усердных стараний у меня разболелась голова, зато их оптимизм по поводу выращивания для меня новой ноги приводил меня в возбуждение.