«Нам с Уве…» Де ла Вега никак на эти слова не отреагировал, лишь вздохнул и с грустью произнес:

— Вас обвиняют в убийстве маркиза Альминца, Филипп!

— Да что вы такое говорите?! — разыграл я изумление. — Это какая-то нелепица!

— Увы, — покачал головой Сильвио, — улики против вас самые серьезные. Вам нужно вернуться и доказать невиновность.

— Вздор! — беспечно отмахнулся я. — Ноги моей в этом паршивом городишке больше не будет!

— Боюсь, вынужден настаивать, — заявил де ла Вега, и в его пронзительных глазах мелькнуло что-то, похожее на сожаление. — Простите, это не подлежит обсуждению.

Прелюдия — это когда два людоеда кружат друг с другом, пряча за спиной ножи и прикидывая, как бы вырезать из оппонента кусок посочней. Но рано или поздно кто-то делает первый ход, сбрасывает маску сам либо срывает ее с противника.

Сильвио просто не оставил мне иного выхода, кроме как с ухмылкой поинтересоваться:

— А какое, собственно, до этого дело братьям-герхардианцам? Вы ведь их интересы представляете, не так ли?

Де ла Вега посмотрел на свою правую руку, с которой будто по волшебству исчез перстень официала, улыбнулся и разжал левый кулак. На стол с глухим стуком упала золотая печатка. Если таким нехитрым трюком Сильвио намеревался отвлечь меня, его расчет не оправдался. Я взгляда не отвел.

— От вас ничего не скроешь, Филипп, — отметил де ла Вега с легкой и не слишком искренней улыбкой.

— Работа такая, — просто ответил я, продолжая размеренными вдохами и выдохами понемногу загонять себя в транс. Реальность медленно-медленно раскрашивалась неведомыми простецам оттенками, незримая стихия неторопливо раскрывалась во всей своей ломающей сознание красе, загорались — одни ярче, другие тусклее, — эфирные тела людей.

Аура официала, как и прежде, оказалась самой обычной, а вот на брата-заклинателя было невозможно смотреть, столь резким, четким и насыщенным представал он в истинном зрении. Врожденный дар истинного мага закалился в горниле молитвенных бдений, мне с этим стариком было не совладать даже при поддержке Уве.

— Надеюсь, вы не в обиде на этот маленький маскарад? — улыбнулся южанин. — Кому как не вам понять меня, Филипп! Вы и сами не спешили раскрыть свой род деятельности.

Я не обижался на собеседника, я намеревался его в самом ближайшем будущем убить, но говорить об этом не стал, просто напомнил:

— Сильвио, вы не ответили на мой вопрос.

Де ла Вега только руками развел:

— Я лишь скромный проводник воли ордена, один из многих. Не мне определять его решения и политику.

Безумно хотелось бросить в лицо собеседнику колючую ремарку о всеобъемлющих правах, но полностью карт не стоит раскрывать даже тогда, когда сняты маски. Сейчас требовалось выведать дополнительные подробности, а вовсе не щеголять собственной осведомленностью.