Бабочку Катарина нашла в почтовом ящике.
Желтый конверт без обратного адреса. И подписан печатными буквами. Каждая выведена идеально. Да, он большой аккуратист.
Она вытряхнула рамку с бабочкой.
И протянула конверт князю, который бумагу обнюхал и поморщился:
— Перцу насыпали. Кажется, он слегка переигрывает, — князь чихнул и потер носом о рукав. — Ненавижу перец… кстати, ты вещи собрала?
— Какие?
— Свои, естественно. Можешь, конечно, и чужие прихватить, но с чужими вещами в побег отправляться как-то не слишком разумно. Да и воровкою объявят… для княгини сие невместно. Княгини, как и князья, если уж и воруют, то так, чтобы это не воровством обзывали, а хищением. Все ж поприличней звучит.
Он провел пальцами по столу.
Пыльно.
Это да… не убиралась она давненько.
Рамку с бабочкой князь поставил на стол. Отступил. Присмотрелся. Ищет скрытый смысл? Катарина тоже искала, только не нашла. Или проглядела…
…а вещи — это да. Надо будет собрать дневники дяди Петера. Кажется, ей будет что добавить к записям. А так вещей у Катарины немного, памятных — и того меньше. Только все это неважно, потому что думается ей ныне вовсе не о вещах.
Наверное, это правильно, бояться смерти.
— Хочешь, уедем прямо сейчас?
— А…
— Изложим письменно. Отправим в контору. Пускай разбираются…