«И началось всё с Желания. Оно было первым семенем Мысли. Там же, где есть Мысль, возникает Движение, а где есть Движение – там Сила, а там, где Сила, там рано или поздно возникает Сознание».
Сознание свободно, даже когда пленено всё остальное. Особенно если это сознание Бога.
Восставший шевельнулся, и на сей раз это было уже настоящее движение.
Тот же мягкий голос, принадлежавший сущности, что читала ему мораль.
«Кто ты и чего тебе надо?»
«Мне нет дела до ваших фокусов. Угодивший в плен не должен покорно ждать своей участи».
«Ай-яй-яй, как нехорошо с моей стороны!..»
«А зачем? Зачем тебе, неведомая, не хочу называть тебя именем той, чей облик и ухватки ты украла, – зачем тебе мои „согласия“? Или это тоже „инициация“, только другого рода?»
…Он был ничтожной частицей ничтожно малого, сжатого до таких пределов, что, казалось бы, никаких различий оставаться не должно. Вокруг пылал первозданный Хаос, и он плыл в нём, исчезающий, незаметный, почти несуществующий.
За ним – или за ними? – охотились. Призрачные щупальца Хаоса, распадающиеся и возникающие вновь, настойчиво пытались отыскать их, нащупать в безбрежном океане; это казалось невозможным, ведь Хаос бесконечен; однако он точно так же творил бесконечное множество изменений самого себя, старавшихся отыскать крупинку.