«Спасибо и на том», – Ракот старался сохранить хладнокровие. Его темница сдвигалась вновь, сдавливая, наваливаясь, удушая. Но говорившая с ним сущность оставалась, упорно не уходила, словно ожидая неизвестно чего.

Не стоит благодарности, Восставший. Ты помог воплощению наших замыслов, ты шагнул прямо в нашу ловушку. Дальнейшее уже не остановить ни тебе, ни нам. Мельницы богов мелют медленно, однако и они в конце концов смелют всё зерно.

«Какие красивые слова…» – Ракот Восставший слушал, ощущая, как сдавливает его со всех сторон неведомая сущность, высшая степень порядка.

Красиво то, что целесообразно и служит исполнению нашего Предназначения. В остальных случаях красота не имеет смысла.

Кажется, его пленитель (или пленительница?) оставался в настроении поговорить.

«Стать отцом тьмы, говоришь ты? Но зачем? И кто тогда был отцом тьмы в нашем мире?»

Это Упорядоченное несовершенно и неустойчиво. Как всё неидеальное, оно обречено смерти. Мы стремимся создать то, что не будет подвержено времени, что будет поистине вечно. Идеальное изначально мертво; то, что сделалось идеальным, изживя собственные несовершенства, – будет поистине неуязвимым; оно выстоит даже против всесильного Хаоса. В нашей вселенной Тьма не имеет родителя и потому не может сыграть ту роль, что сыграешь ты.

«Почему же ты тогда предлагал – или предлагала – мне сделаться лесным духом?»

Это было бы справедливо.

«С каких пор вас стала волновать справедливость?!»

С того самого момента, как мы поняли, что Весы – это не просто две чаши и коромысло, а нечто куда более сложное.

«Кто же стал бы тогда вашим будущим Прародителем Мрака, если б мы с Хедином коротали время, сидя под мшистыми корягами, а Сигрлинн командовала бы русалками?»