Но калианец не растерялся. Нахмурившись, он развел руками и покачал головой.

– Я лишь скромный торговец. Столь восхитительная леди даже не заметит утраты нескольких мелких монет. В то время как мне эта сделка позволит несколько недель кормить жену и бедных детишек.

Услышав эти слова, Девон решил, что калианец выиграл. Торговец верно оценил герцогиню и подметил слабое место в ее защите. Дженни шагнула к торговцу и наклонила голову, чтобы заглянуть ему в лицо. Ее вечная улыбка стала жестче.

– Дело не в деньгах, – произнесла герцогиня, сверкая глазами. – Мы оба это знаем. Ты пытаешься надуть меня, а я пытаюсь сбить цену. Игра нравится нам обоим. Никто не убедит тебя продать вещи по цене ниже твоего минимального дохода, а ты не заставишь меня заплатить больше, чем я готова заплатить. В этой схватке наши силы равны. У тебя и семьи-то нет, верно? Иначе они бы помогали…

Толпа всколыхнулась. Маленький мальчик, тощий и грязный, метнулся сквозь скопление покупателей. Прижимая к груди буханку хлеба, беспризорник ловко лавировал между ними. Крик привлек внимание городской стражи, и два солдата схватили мальчишку, пытавшегося пробраться к сломанной сливной решетке. Они подняли его, брыкающего черными от грязи босыми ногами. Ему вряд ли было больше двенадцати, но он напоминал дикую кошку – извивался, дергался и кусался. Солдаты колотили мальчишку, пока тот не растянулся на мостовой, тихо всхлипывая.

– Прекратите! – Герцогиня ринулась к ним со вскинутыми руками. Она была крупной женщиной в массивном одеянии, и ее трудно было не заметить, даже на Винтаж-авеню. – Оставьте ребенка в покое! О чем вы думали? А вы вообще думали? Разумеется, нет. Нельзя бить голодных детей. Да что с вами такое?

– Он вор, – сказал один солдат. Другой вытащил кожаный ремень и затянул петлю на левом запястье мальчишки. – И за это лишится руки.

– Отпустите его! – крикнула герцогиня и, вцепившись в ребенка, высвободила его руку из петли. – Я глазам своим не верю! Девон, ты это видишь? Значит, так обстоят дела? Возмутительно! Избивать и калечить детей лишь потому, что они голодны?

– Да, ваша светлость, – ответил Девон. – Закон гласит… закон вашего супруга гласит, что вор лишается левой ладони за первый проступок, правой – за второй и головы – за третий.

Герцогиня изумленно уставилась на него:

– Серьезно? Лео никогда не проявил бы подобной жестокости. Естественно, этот закон не применим к детям.

– Боюсь, что применим. Никаких исключений. Эти люди лишь выполняли свою работу. Вам не следует им мешать.

Мальчишка спрятался за юбкой герцогини. Стражники вновь схватили его.