Меркатор вылила в миску последние капли каши, и Дженни поняла: порция Меркатор намного меньше ее порции. Она действительно этим питается? Меркатор села на пол, скрестив ноги, поднесла миску ко рту и выпила свои жалкие полпорции, словно суп. Даже в худшие времена семья Уинтер никогда не питалась так плохо.

Опустившись на колени, насколько позволяла цепь, Дженни смотрела в щель на свою тюремщицу. Меркатор представляла собой жалкое зрелище. Худая и оборванная, со смуглой кожей – красновато-коричневой, как желудь, разумеется, за исключением рук. Щуплая и грациозная, Меркатор напоминала оленя в конце зимы. Ноги-палочки, длинная стройная шея, высокие впалые скулы и печально известные вытянутые уши, выдававшие эльфийское происхождение. Меркатор была мир, а все мир были худыми. Неужели все они голодают?

Дженни уже осознала, что нужно наделить правами калианцев и гномов, но, похоже, кое-кого упустила. Мир. Они, как всегда, были невидимками. Прежде чем Дженни познакомилась с одной из них. Прежде чем была вынуждена наблюдать за попытками Меркатор выжить. Прежде чем увидела, как та довольствуется мышиной порцией каши. Прежде чем разглядела личность там, где ее не должно было быть.

Меркатор перестала есть. Склонив голову над остатками жалкой трапезы, подняв колени, она ритмично раскачивалась. Несмотря на все ее усилия вести себя тихо, Дженни услышала всхлипывания.

– Что случилось? – спросила она.

Ахнув и шмыгнув носом, мир подняла голову, откинула назад волосы и, к удивлению Дженни, ответила:

– Твой муж ничего не делает. Не пытается спасти тебя.

– Лео? Что ты имеешь в виду?

Меркатор тряхнула влажными волосами.

– Когда Виллар схватил тебя, он оставил наши требования в экипаже. Простые инструкции. Как только они будут выполнены, тебя отпустят. – Ее нижняя губа дрожала, уголки рта опустились в тщетной попытке сдержать эмоции. – Мы не просили о многом. Почти ничего не просили. Но вместо того чтобы согласиться или хотя бы выдвинуть встречное предложение, он отказался вести с нами переговоры.

– Требования? Вы просили денег? Выкуп? В этом все дело?

Меркатор возмущенно возразила:

– Мы не воры. Мы просто хотим… шанс на жизнь. – Она снова шмыгнула носом. – Все, чего мы просим, это равные возможности с другими. По неизвестной причине калианцам не разрешают открывать собственные магазины. Гномам запрещают заниматься торговлей, почему – никто не знает. А мои люди, мир, изгнаны отовсюду и с рождения носят клеймо изгоев. Наше преступление – в самом факте нашего существования.

– Ты преувеличиваешь. Ты ведь красишь и продаешь ткани.