Герцогиня замолчала, вероятно, чтобы перевести дыхание, а потом продолжила:

– Вот почему я наорала на всех этих бледнолицых торговцев, которые цепляются за свои традиции, ослеплены нетерпимостью и невежеством и не осознают, что их доход также удвоится. Прилив поднимает лодки. Я потребовала, чтобы они приняли в гильдию всех калианцев, желающих вести дела в нашем городе, или я утрою их налоги – ради всеобщего блага, сама понимаешь.

– И потому с тобой был де Луда.

– Да. Хотя он не согласился с моими идеями, ему пришлось меня представить гильдии. По иронии судьбы его убили те самые люди, которым он мог помочь.

Глава десятая Венлин стоит

Глава десятая

Венлин стоит

Епископ Медфордский Морис Сальдур благоговейно смотрел на потолок главной капеллы в Гром-галимусе. Фреску создал знаменитый имперский художник Элайя Гендель. Красота, глубина, яркость красок, какими играло изображение Новрона, получающего из рук Марибора Релакан, олицетворяли собой мастерство. Несколько картин на стенах собора также были созданы Генделем, которого нанял епископ Венлин сразу после падения Персепликвиса. Венлину принадлежало знаменитое высказывание: «Новрон позволил тебе пережить гибель столицы, Элайя, чтобы ты мог украсить новую». То, что не было расписано, было высечено из мрамора. Три величайших скульптора трудились над собором: Бэрк Татчер, в молодости учившийся в Академии искусств Персепликвиса; его сын Элрик Татчер, который превзошел своего отца; и лучший из всех, Марли Лэйтон, который прославился огромной статуей Новрона, стоявшей на площади.

– Потрясающе, не правда ли? – сказал Тайнуэлл. Епископ тоже смотрел вверх. – Это самое близкое к Империи Новрона, что у нас есть.

– Великолепно, – согласился Сальдур.

– И это мой дом, – самодовольно улыбнулся Тайнуэлл, будто обожравшийся гость на пиру.

Это раздражало Сальдура. Он понимал, что причина исключительно в зависти, но ничего не мог с собой поделать. А кто бы смог? Вполне вероятно, Гром-галимус был самым священным местом во всем Элане. Почему патриарх и архиепископ предпочитали ютиться в руинах замка, построенного нечестивым варваром Гленморганом, который в буквальном смысле уничтожил последние следы империи, было выше понимания Сальдура. Даже Коронная башня была святым реликтом по сравнению с Маресским собором. Сальдура сослали в дешевое подобие Гром-галимуса, возведенное бандитами-неучами в культурной пустыне, также известной как Меленгар. Его церковь воздвигли наспех, с искусностью слепой коровы, у которой хвост измазан краской, и по святости она могла соперничать с беленым борделем. «Вот в чем суть религии», – со вздохом подумал Сальдур, глядя на мрамор и золото. Заметив ухмылку Тайнуэлла, он нахмурился и сказал: