– Обо мне не тревожься. Это серьезнее проблем старой вдовы. Эразм никогда бы не простил меня, если бы я не поддержала его дело.

Меркатор сложила руки на столе и сделала вдох.

– Итак, мы слушаем.

Ройс выпрямился и обратился к трем предводителям:

– Адриан сказал правду. Нас наняли, чтобы найти и – при возможности – спасти Женевьеву Уинтер, герцогиню Рошельскую. Если она жива, мы можем помочь друг другу.

– Она жива, но это не важно. Ее мужа не волнует, что с ней произойдет. А если и волнует, то недостаточно, чтобы согласиться на наши требования.

– Существует и третье объяснение.

– Какое?

– Герцог не знает о ваших требованиях и считает свою жену мертвой.

Меркатор нахмурилась, ее взгляд перемещался по комнате.

– Это невозможно… ведь так?

Она посмотрела на Грисвольда, и тот пожал плечами.

– Как вы передали свои требования? – спросил Ройс.

– Написали послание и оставили в экипаже в ночь похищения.

Ройс покачал головой:

– Может, оно затерялось в мусоре или его сдуло, но герцог ничего не знает про послание.

– Почему ты так считаешь?

– Не забудь, что мы расследовали исчезновение герцогини. И Виллар сказал правду: мы встречались с капитаном городской стражи Вайбергом, однако он ничего не говорил про записку. Леопольд заставил стражников обыскать весь город, и никто из них не слышал про требования. Вайберг считает, что герцогиню убил один из претендентов на корону. – Ройс подался вперед. – Если вам удастся доказать герцогу, что его супруга жива, и сообщить свои условия, он может согласиться в обмен на ее возвращение. Ваш исходный план сработает, а значит, не возникнет повода для завтрашнего восстания. Разве ты не этого хочешь?

В глазах Меркатор вспыхнул огонек надежды, но сразу погас.

– Вот только нам никак не пробиться к герцогу. Я не могу войти в магазин среди бела дня, чтобы купить буханку хлеба. Никто не пустит меня в поместье среди ночи, особенно для аудиенции у герцога.